Их было три. Один лучше другого, как и говорил Хенки. Лезвия у двух были изогнуты, а третий, самый красивый, был прямой, с гладким лезвием. Поверхность металла почернела, была грубой и иссеченной. По малазийской и индонезийской традиции после изготовления керисы поливали горячим соком лайма и мышьяком.
Керисы благоухали, их поверхность была покрыта ароматическим маслом. Я спросил Хенки, из чего оно.
– Из особого индонезийского дерева, – ответил он. – Они его любят.
– Понятно.
– Для керисов можно использовать только масло живых растений, ни в коем случае не химическое.
– Ясно.
– Я серьезно.
– И я тоже. Сколько стоит такой?
– От двадцати до сорока тысяч долларов, если он действительно наделен силой.
– Сомневаюсь, что когда-нибудь у меня будет такой, Хенки, но за предложение спасибо.
– Ты можешь обзавестись им в будущем, чтобы защитить семью, – сказал он просто.
Джон прервал нас:
– Думаю, надо показать Косте и Дорис, на что способны керисы. Сядьте все на землю.
Дорис повиновалась, а я довольно глупо спросил:
– Зачем?
– Затем, что так будет лучше, – ответил Джон.
Мы расчистили кофейный столик от остатков чаепития и уселись вокруг. Я сел напротив Джона, Дорис слева от меня, Хенки напротив нее.
Джон взял блюдце и перевернул его. Потом зажег благовоние и осторожно поместил его на перевернутое блюдцо, чтобы не испортить поверхность стола. После этого взял меньший по размеру керис и положил на стол, так что лезвие опиралось на ножны.
Без предупреждения он сконцентрировался, и я почувствовал вибрацию в животе. Лицо Джона стало похоже на лик статуи: я почти слышал, как замедляется, почти останавливается биение его сердца. Казалось, пространство вокруг него сгустилось.
Внезапно лезвие начало поворачиваться вокруг ароматической палочки. Дорис улыбнулась. Джон взял в руки керис, помахал над ним палочкой и вложил кинжал в ножны.
– У этого не так уж много силы, – сказал он.
Он достал второй керис и положил его на стол, так же как первый. Потом вновь сосредоточился, на этот раз быстро. Второй керис тоже начал, чуть вибрируя, вращаться вокруг благовония. Создавалось впечатление, что он с жадностью поглощает дым. Джон взял керис в руки.
– Этот сегодня не в настроении, – заметил он. – Не будем его трогать.
Он коснулся ножен концом кериса, и тот со звоном как бы сам натянул их на себя.
– Я еще раз хочу это увидеть, – попросил я. Джон улыбнулся.
– Ладно. Держи ножны. – Он вынул лезвие из деревянных ножен и передал их мне.
Я крепко сжал ножны правой рукой. Джон прикоснулся к ним концом лезвия и что-то шепнул керису. Ножны довольно активно пытались высвободиться из моей ладони, а керис будто тянул их к себе.