Родственники вошли в дом. Они встретились в гостиной на первом этаже.
– Здравствуй, Борис, – мрачно произнесла Хуршида, подходя к родственнику и обнимая его.
Ее сын просто поднял свою короткую тяжелую руку. У него был немного вздернутый нос, и поэтому он больше походил на свинью, чем на бегемота, подумал Дронго. Туфан недовольно оглядел приехавшего гостя.
– Это господин Дронго, – пояснил Измайлов, показывая на гостя, – он приехал вместе со мной.
– Здравствуйте. – У Хуршиды было такое лицо, словно она подавилась лимоном.
– Дронго? – переспросил Туфан. – Я, кажется, где-то слышал это необычное имя. Вы артист или музыкант?
– К сожалению, ни то ни другое, – развел руками Дронго.
– Почему к сожалению? – спросил Туфан.
– Артистом и музыкантом сейчас выгодно быть. Можно хорошо зарабатывать на свадьбах, – пошутил Дронго.
– А вы мало зарабатываете? – подозрительно спросил Туфан, глядя на одежду гостя.
– Не жалуюсь. Но у меня сложная работа. Я врачую души, а это достаточно сложно.
– Значит, вы доктор, – вмешалась Хуршида. – Чем именно вы занимаетесь? Хирург или терапевт?
– Иногда бываю хирургом, иногда терапевтом, – ответил Дронго, сдерживая смех. Он видел, как смотрит на него Борис Измайлов, и решил продолжать игру до конца. – Все зависит от обстоятельств конкретной запущенности той или иной болезни.
– Что значит «врачуете души»? – спросил более образованный Туфан. – Вы экстрасенс? Или какой-нибудь маг-целитель?
– Господин Дронго юрист, – решил наконец вмешаться Борис, – и когда он сказал, что «врачует души», он имел в виду терапевтический характер своей помощи разным людям. Или хирургический, если приходится удалять конкретного человека из общества.
– Я вспомнил, – сразу сказал Туфан, – я был в ресторане «Дронго», который открылся в Москве. Кажется, на шоссе Энтузиастов. Вы имеете к нему какое-то отношение?
– Нет. Они просто взяли мое имя.
– Странное имя. Какое-то не наше. Больше похоже на югославское или белорусское. Я еще тогда подумал, что у вас не наше имя.
– Это не имя. Меня обычно так называют. Это в честь небольшой птицы, которая ничего не боится и умеет имитировать голоса чужих птиц.
– Вас назвали в честь птицы? – усмехнулся Туфан. – Вы смелый человек, если говорите подобные вещи.
– Я давно уже перестал комплексовать по этому поводу, – улыбнулся Дронго, – некоторых называют в честь змей, некоторых – в честь птиц. У меня были знакомые, которых называли акулой или тигром. И никто не обижался. У меня был даже школьный товарищ, которого все называли бобром. Он был маленький и толстый. А к десятому классу он назло всем вырос и похудел.