– Вижу, вы про нее много знаете, – заметила мисс Марпл.
– Естественно, – сказала миссис Бэнтри. – Я заинтересовалась ею, когда она купила Госсингтон. Нынешний брак она заключила года два назад, и вроде бы сейчас она снова в норме. Он продюсер… или режиссер? Все время путаю. Он был влюблен в нее в их молодые годы, но тогда он ничего собой не представлял, так что… А теперь, насколько я знаю, он очень знаменит. Как его фамилия? Джейсон… Джейсон, а вот дальше… Джейсон Хадд? Нет, кажется, Радд. Да, Радд. Они купили Госсингтон, потому что неподалеку находится киностудия. – Она засомневалась. – «Элстри»? – предположила она.
Мисс Марпл покачала головой.
– Не думаю, – усомнилась она. – «Элстри» находится на севере Лондона.
– Это совсем новая студия. «Хеллингфорт» – вот как она называется. Что-то финское в названии, правда? Милях в шести от Маркет-Бейзинг. Марина Грегг будет сниматься в фильме про Елизавету Австрийскую.
– Надо же, сколько вам всего известно про личную жизнь кинозвезд, – отметила мисс Марпл. – Вы все это узнали в Калифорнии?
– Не совсем, – призналась миссис Бэнтри. – Обо всем этом пишут разные диковинные журналы, которые я читаю у моей парикмахерши. Вообще-то я этих звезд все время путаю, но Мариной Грегг и ее мужем я заинтересовалась – ведь они купили Госсингтон! А в этих журналах чего только не прочтешь! Там небось и половины правды нет… В лучшем случае четверть. Я не верю, что Марина Грегг – нимфоманка, что пьянствует, скорее всего, она и наркотики не принимает, вполне возможно, ей просто понадобилось передохнуть, а никакого нервного расстройства и в помине не было! А вот что она будет здесь жить – правда.
– Я слышала, она переезжает на следующей неделе, – сообщила мисс Марпл.
– Так скоро? Я знаю, что двадцать третьего она дает в Госсингтоне большой благотворительный прием для «Службы скорой помощи Святого Иоанна». Дом как следует отремонтировали?
– Переделали почти все, – сказала мисс Марпл. – Наверное, проще и дешевле было бы этот дом снести и на его месте построить новый.
– Туалетных комнат добавили?
– Я слышала, целых шесть. Во дворе – пальмы. И бассейн. И окна во всю стену, чтобы вид был красивее, а стену между кабинетом вашего мужа и библиотекой сломали и сделали одну большую комнату – музыкальную.
– Бедный Артур перевернется в гробу. Вы же помните, как он ненавидел музыку. Что называется, медведь на ухо наступил. Помню, с каким лицом он сидел в опере, когда нас туда вытаскивал какой-нибудь добрый друг. Он еще придет к ним в белом саване. – Она смолкла, потом вдруг спросила: – Никто не намекает, что в Госсингтоне могут быть привидения?