Наблюдая за идиллическими картинками общения Али Мустафы с детьми и прочими домочадцами, трудно было представить, насколько этот человек жесток и беспощаден с врагами, конкурентами и, особенно, с бывшими друзьями. Единственное, что в этом плане можно было поставить ему в несомненную заслугу, это тот факт, что он в своей жизни не тронул ни одного ребенка, даже если речь шла о детях его самых заклятых врагов. В этом он был абсолютно чист, если не считать, конечно, множество сирот, с завидным постоянством получавших этот невеселый социальный статус благодаря усилиям господина Фатоса.
Разница между старшим сыном Саидом и младшей, четырехлетней любимицей Лейлой, была в двадцать восемь лет. Точно такая же разница в возрасте была между первой и последней, пятой женой – итальянской фотомоделью Кларой Верди, «Мисс Италия-1989». Они были женаты больше двух лет, но общими детьми еще не обзавелись. «Мисс Италия» берегла фигуру…
Завтракать решили на верхней палубе. Фатос, покачиваясь в плетеном кресле-качалке, лениво, из-под прикрытых век смотрел, как девчонки суетятся вокруг длинного стола, за которым должны были разместиться пятеро взрослых и четверо детей. Он сам, Клара, его третья жена Алла с ее мегерой-сестрой Ириной и Сержио, муж этой самой сестры, невероятно жирный и столь же неимоверно скучный. Фатос терпел его присутствие лишь потому, что тот был профессионалом, врачом-педиатром, пользовавшим всех его детей от третьего брака.
Из детей на яхте были тринадцатилетний Пауль, от второго брака с белокурой немкой Гретхен, и три дочки от брака третьего. Почему-то от третей, русской жены у него рождались одни дочери.
Официантки заканчивали сервировку. Фатос чувствовал, что проголодался, что не помешало ему по достоинству оценить премиленькие ляжки одной из служанок. «Прямо прелесть, какая мясистенькая», – подумал он. Честно говоря, ему уже порядком надоели ребра Клары и ее ужимки, которыми она сопровождала каждый отправляемый в восхитительный ротик листик салата. А питалась его жена исключительно какой-то травой и еще мюслями, напоминавшими Фатосу кошачий корм «Вискас».
Он не заметил, как задремал на утреннем солнышке. Соломенная шляпа сползла со лба и вышедшим на палубу родственникам открылась странная картина: могущественный глава клана представлял из себя белоснежный костюм, прикрытый шляпой, из-под которого торчали лишь стрелки усов.
Анна деликатно кашлянула, а Лейла, нарушая всяческую субординацию, бросилась к наркобарону с радостным криком:
– Папа, вставай!
Фатос сделал вид, что не спал, а просто притворялся. Он выждал момент, и, схватив девочку, усадил ее на колени: