Страшный крик Эйле заставил Орми обернуться. Земляной пол пещерки ходил ходуном. Тут и там почва трескалась и осыпалась, обнажая бурые костлявые руки и белые черепа…
Энки остался защищать вход, Бату и Орми бросились на выручку к Эйле. Они принялись колотить головнями и мечами по лезущим из-под земли черепам, но было ясно, что долго им не продержаться.
Из темноты полетели камни. Энки коротко вскрикнул, Орми обернулся и увидел, как брат его, лежа на земле, корчится в объятиях упыря. Орми успел заметить, как губы кровососа вытянулись трубочкой, как высунулись из них желтые подвижные резцы…
— Держись, брат! — Орми кинулся на выручку, но тут кто-то крепко схватил его за ноги, а на плечах повисла тяжелая туша. Орми еще пытался сбросить с себя скользкую тварь, когда вдруг почувствовал щекотание и покалывание ниже затылка… В глазах потемнело. Он понял, что это конец. Колени подогнулись, он начал падать навзничь, и еще в падении сознание его стало гаснуть и исчезло прежде, чем он коснулся земли.
Потом была тьма и тишина и странное, назойливое ощущение времени. Время накатывало и отступало, как волны, бьющиеся о берег. Вперед — боль и ненависть, назад — успокоение. Потом он открыл глаза. Свет, отвратительный и пугающий, заливал пещерку. Какая-то мерзкая тварь сидела на сосне напротив входа и орала оглушительным хриплым басом, так что дрожала земля:
«И-имир-рр!»
«Птица, — подумал Имро. — День. Свет. Ненавижу». Ему было больно и гадко, невыносимо хотелось зарыться, спрятаться. Но откуда-то шел сладкий запах, такой манящий, что он был не в силах устоять. Имро пополз на карачках в глубь пещеры, шевеля полужидкими глазами. Вот оно! По земле растеклись благоухающие пятна крови. Он припал к ним лицом, поскреб зубами песок, всосал пригоршню сладких крупинок. Время отхлынуло. О блаженство! За это он отдаст все, что есть в черной тьме. Но свет был невыносим. Скорее вниз! И он принялся рыть. Тело было гибким и быстрым. Он выворачивал камни когтями, песок летел во все стороны. За несколько мгновений он закопался сажен на пять. Холодная тяжелая земля обняла его плотно, навалилась приятным грузом. Услышав чей-то голос, он переместился немного в сторону и прижался боком к другому упырю. Почувствовал всей кожей его терпкий аромат.
— Хорошо, — сказал сосед.
— Любо быть мертвым, — сказал Имро.
— Время сегодня ласковое, — сказал сосед. — Раньше было шершавое. Все накатывало. Теперь вот отхлынуло.
— Из-за нас оно спешило, — сказал Имро.
— Мы здесь живем, — сказал сосед. — Кровяные мешки сюда ночевать приходят. Мы все здесь умерли. Нас тут теперь много.