– Теперь осталось недолго, – нетерпеливо сказал Скейф. Он закурил, сделал несколько торопливых затяжек и швырнул сигарету в озеро.
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем голова Харриса снова появилась на поверхности. Он махнул рукой.
Крид повернулся к двум своим людям, стоявшим у лебедки, и скомандовал:
– Порядок! Начинайте тянуть.
Двое принялись вертеть рукоятки. Это стоило им немалых усилий, и Крид распорядился, чтобы к ним присоединились еще двое полицейских.
Барабан медленно вращался, выбирая мокрый трос. Через десять минут Крид поменял четверку, и полицейские отошли от лебедки, утирая пот и пыхтя.
– Пожалуй, нам не мешает занять местечко подальше, – шепнул Скейф. – Мы можем ненароком попасться старику на глаза, тогда он не преминет запрячь и нас. Работа такого сорта слишком для меня тяжела.
Мы спрятались поглубже в тень.
Прошло более часа, прежде чем вслед за медленно наматывающимся тросом на поверхности озера показалась деревянная бочка.
Толпа разом ахнула, когда четверо полицейских, ступив в воду, вручную стали выкатывать бочку на берег. В нее уперся луч одного из прожекторов, и группа репортеров защелкала камерами.
Они пытались уговорить Крида сняться рядом с бочкой, но он наотрез отказался. Было видно, как ему этого хочется, но он опасался оказаться в дураках, если внутри бочки не окажется тела девушки.
Темный крытый грузовик подполз к тому месту, где лежала бочка.
– Это катафалк похоронного бюро, – пояснил Скейф. – Крид не рискует вскрывать бочку на месте. Давай-ка отсюда сматываться. Нам надо попасть в морг – бочку отвезут туда.
Мы стали проталкиваться сквозь возбужденную толпу и, выбравшись из нее, побежали к «Бьюику». Мне с трудом удалось развернуть машину – настолько была запружена дорога. Обогнув наконец последний автомобиль, я помчался к серому зданию.
Когда мы вошли в облицованный кафелем коридор, из комнаты навстречу нам появился невысокий полный человечек в резиновых перчатках и таком же фартуке.
– Привет, сержант. – Его плохо выбритое лицо озарилось улыбкой. – Им удалось ее поднять?
– Здравствуй, Джо. Все извлекли благополучно. Бочку привезут через полчаса.
– А что в бочке?
– Цемент, а может, и еще что-нибудь. Старик решил вскрывать ее здесь.
– Последняя моя работа с цементом – сплошной кошмар, – посуровел Джо. – Парень пролежал в воде полгода. Посмотрели бы вы на него!
– Наша купалась четырнадцать месяцев. Будет там на что смотреть?
– Все зависит от того, насколько толстый слой цемента ее покрывал, – пожал плечами Джо. – Если в скорлупе не было щелей, может, она и в порядке. Правда, долго она не продержится, только-только хватит времени, чтобы ее опознать.