— Но на моем теле… вернее, теле, которое я нашла… на нем не было повреждений, это точно.
— Ну да, это было отравление клофелином. Обычно проститутки с его помощью только усыпляют жертву, но у данного экземпляра оказалось слабое сердце. Хотелось бы точно установить, не этого ли господина ты нашла пятого числа в коридоре.
— У него очень выступает косточка на левом запястье, — не стала скрывать я. — А на правом нет.
— Шикарно! — прокомментировал Сергей Михайлович. — Ирина, ты записываешь? Еще вопросик. Кто видел, как ты нашла на полу билет в театр?
— Ольга Николаевна, Илья и Марго.
— А как тебе кажется, кто из них обратил на него внимание?
— Марго. Она еще сказала, что я, как дворник, подбираю бумажки.
— А потом, в следующие дни, она продолжала насмехаться над тобой по этому поводу?
— Нет, наоборот, она явно не хотела на эти темы говорить. Но почему вы…
В голове у меня стало проясняться. Я попыталась сосредоточиться.
— То есть кто-то из девчонок привел с собой иностранца и решил его ограбить, но случайно отравил. Испугавшись, решил унести тело в соседний дом, отключил свет… Свет был отключен нарочно?
Однако, сообщив необходимую деталь, я перестала быть интересной, и мне никто не ответил.
— Но Света не стала бы красть! — объяснила я. — Она очень щедрая. Она никогда не считает денег.
— И откуда она их берет, ваша бессребреница? — вскинула брови Ирина Станиславовна.
Я еще немного повосклицала в пустоту, и меня выпроводили самым настойчивым и недвусмысленным образом. Единственное, что утешало — я поняла, что больше не нахожусь под подозрением. Иначе мною бы так не пренебрегали, правда? Зато под подозрение попала бедная Светка.
Дома все было мирно. Макс, Светка, Нелька и присоединившийся к ним Сашка обсуждали последнюю выставку в Эрмитаже. Удивительно светская беседа, почти о погоде.
— Ну, что? — осведомился Сашка.
— Да ничего, — ответила я, покраснев. Не очень умею врать, но я ведь обещала!
Я осторожно взглянула на Светку. Похоже, подозрения с меня переместились теперь на нее. И она будто чувствует — ни следа обычных жизнерадостности и энтузиазма, мрачное лицо, потухшие глаза и полное отсутствие интереса к Максу. Но раз для меня все обошлось, надеюсь, и для нее обойдется!
— Мне пора, — встал Макс.
Я проводила его до выхода, и, не сказав ничего о будущем, он исчез. Настроения возвращаться домой не было, поэтому я взяла в нашем кафе чашку кофе и принялась думать.
Итак, человек, которого я обнаружила пятого числа в коридоре, действительно был мертв. Его звали Юхан Свантесон, он, очевидно, швед, ненадолго приехавший в Петербург. Сходил в Мариинку на балет, а потом решил развлечься менее культурно. Познакомился с девушкой, и она пригласила его к нам в общежитие.