Я издал сдавленный смешок, а Пуаро метнул на меня укоризненный взгляд.
– Мсье Пуаро незачем самому все осматривать, – сказал я. – Он всегда утверждал, что может распутать дело сидя в кресле. Но ведь это не совсем так, Пуаро? Иначе почему вы здесь?
– Я говорил, – с достоинством ответил Пуаро, – что мне нет нужды превращаться в гончую или ищейку, бегающую туда-сюда, пока не почует след. Но я допускаю, друг мой, что для охоты необходима хорошая собака.
Он повернулся к инспектору, гордо покручивая ус:
– Должен сказать, что я не похож на англичан, помешанных на собаках. Лично я могу обойтись без них. Но тем не менее я признаю ваш идеал собаки. Да, человек любит и уважает свою собаку. Он балует ее, хвастается перед друзьями ее умом и проницательностью. Но противоположное встречается не менее часто. Собака тоже любит и балует хозяина! Она тоже гордится его умом и проницательностью. И как хозяин выводит своего пса на прогулку, – часто против своего желания, а только потому, что собаки любят гулять, – так и пес старается выполнить любое желание хозяина.
Это и произошло с моим юным другом Колином. Он приехал ко мне, просто чтобы навестить меня. Он не хотел просить меня помочь решить его задачу, так как был уверен, что разберется в ней сам, – насколько я понимаю, так он и сделал. Но Колин чувствовал, что я ничем не занят и страдаю от одиночества, поэтому предложил мне проблему, зная, что она заинтересует меня и даст мне стимул к работе. Колин бросил мне вызов – пускай я проделаю то, о чем так часто ему говорил: разберусь в этой проблеме сидя в кресле. Конечно, в этом была некоторая доля коварства. Он хотел доказать мне, что это вовсе не так просто. Mais oui, mon ami[39], это правда. Вы хотели немного посмеяться надо мной. Я не упрекаю вас – я просто хочу вам сказать, что вы не знаете Эркюля Пуаро. – Он выпятил грудь и подкрутил усы.
Я смотрел на него, добродушно усмехаясь:
– Если вам известно решение этой задачи, Пуаро, то сообщите нам его.
– Разумеется, известно.
Хардкасл недоверчиво взглянул на него:
– Вы говорите, что знаете, кто убил человека в доме 19 на Уилбрэхем-Крезент?
– Безусловно.
– И того, кто убил Эдну Брент?
– Разумеется.
– И знаете личность первой жертвы?
– Я знаю, кем он должен быть.
Лицо Хардкасла выражало сильное сомнение. Помня об указаниях главного констебля, он сохранял вежливость, но в его голосе звучало недоверие:
– Следовательно, мсье Пуаро, вы утверждаете, что вам известно, кто, как и почему убил трех человек?
– Да.
– Значит, вам ясно все дело, от начала до конца?