Вдыхая угольную пыль, они зашагали по коридору. Берил открыла дверь другого купе и вошла внутрь, прежде чем они осознали, что оно не пустое.
Полноватый мужчина, лысый, если не считать нескольких прядей каштановых волос, зачесанных поперек черепа, сидел в углу, лениво перелистывая страницы потрепанной книги. Когда Берил открыла дверь, он с улыбкой повернулся.
— Прошу прощения, — извинилась Берил, которой хотелось оказаться там, где они с Деннисом могли бы разговаривать без помех. — Мы ошиблись купе.
— Ничего страшного, — вежливо отозвался незнакомец.
Снова улыбнувшись, он поудобнее устроился с книгой, как кот у камина. Деннис испытал абсолютно иррациональное ощущение шока, увидев название книги, когда незнакомец на секунду закрыл ее. Оно было четко вытиснено большими черными буквами на серой ткани переплета; «Искусство написания пьес».
Только когда они остались вдвоем в свободном купе в поезде, выезжающем из последнего туннеля, сдерживаемый поток слов прорвался наружу.
— Берил, — осведомился Деннис тоном, к которому прибегал крайне редко, — Брюс окончательно выжил из ума?
Бросив на него быстрый взгляд, Берил опустилась на сиденье спиной к локомотиву.
— Почему ты так говоришь, Деннис?
— Потому что его «эксперимент» начинает меня пугать. — Деннис с удивлением заметил, что его руки и плечи дрожат. — Когда Брюс затевает мимолетный роман с целью доказать какую-либо теорию, он всегда просит девушку бежать с ним и выйти за него замуж? Или таковы ваши чертовы театральные обычаи?
Берил, выглядевшая слегка шокированной, теперь смотрела на него с изумлением.
— Деннис! — воскликнула она.
— Не обращай внимания на мой лексикон. Это так или нет?
Берил устремила взгляд на металлическую пепельницу, прикрепленную под окном. Снаружи проносились последние клубы пара на фоне пасмурного неба.
— Когда мужчина приходит в возбуждение из-за очередного романа, — отозвалась девушка, — он способен говорить что угодно. Ты должен знать это, Деннис, даже если не хочешь признаваться. Но…
— Но — что?
— Я никогда не слышала, чтобы Брюс говорил подобным образом. Его позиция такова: «Ты мне нравишься, а я нравлюсь тебе, поэтому давай наслаждаться друг другом, но не принимать это всерьез и не превращать в Любовь с большой буквы».
— Вот именно. Вполне удовлетворительная позиция.
— Нет, — возразила Берил, сосредоточенно разглядывая пепельницу, — так как она никогда не срабатывает. Один из участников всегда воспринимает положение дел всерьез. И начинаются жуткие сцены… Впрочем, какая разница? Я просто говорю тебе, что это не похоже на обычную технику Брюса.