Остин сидел верхом на столе для осмотров, беспечно скрестив на груди руки, а доктор Килрой наносил на его рану антисептик.
— Вы уверены, доктор, что эта штука подействует?
— Да. Прошлой осенью я испробовал ее на кобыле Сэйди Дендриджа. Рана зажила мгновенно. — На лице доктора играла улыбка Чеширского кота.
— Вы мошенник, — пошутил Остин. В дверях смотровой появилась разъяренная Моника.
— И негодяй в придачу!
— Что? — развернулся к ней доктор. Моника наступала на него.
— Вы говорили, что друг мне, а я была настолько глупа, что верила вам все это время. Бабушка всегда предупреждала: «Мужчины будут вести с тобой двойную игру при малейшей возможности». Я верила ей. У меня не было повода думать иначе. Но для вас я делала исключение. Я доверяла вам, доктор. Но теперь поняла, что вы лживы, как лисица.
— Укроти свой пыл, Моника. Что тебя так разъярило? — спросил доктор.
Она кивнула в сторону Остина и промолвила;
— Не прошло и двух минут, как я в городе, а Трэйс уже спрашивает меня про мужчину, которого прошлой ночью я пыталась убить.
— Убить?
— Это она так сказала. А Мосс пялился на меня так, будто увидел вестника смерти. Он, наверное, подумал, что я пробуравлю его из шестизарядного револьвера.
— Из «беретты» или из «магнума», а не из шестизарядного револьвера, поправил Остин.
— Прошу прощения? — непонимающе уставилась на него Моника.
— Или из «глока», — мягко улыбнулся Остин.
— О чем он говорит, доктор?
— Это современные типы оружия, Моника, — объяснил доктор.
— Никогда не слышала о таких.
— Вот именно, — кивнул Остин. — Как же ты намереваешься убить кого-то, не имея точного представления об оружии?
Моника посмотрела на него насмешливо.
— Не откажусь посоветоваться с тобой.
— Коли так, обращайся ко мне в приемные часы, провозгласил Остин, надеясь, что она наконец уйдет и даст ему одеться. — Ты оплатишь мой счет?
— И не подумаю. — Она скользнула взглядом по его ноге, увидела рану и вздрогнула. Потом заметила, в каком он виде, и смутилась, но постаралась держаться как ни в чем не бывало. — Я хочу знать, доктор, почему вы разболтали всюду, что я пыталась кого-то убить? Зачем вообще говорить об этом с кем-то?
— Я и не говорил.
— Не лгите мне, доктор.
— Я никогда не лгал и не желал тебе вреда, Моника, — сказал доктор проникновенным голосом. — Ты одна из самых близких мне людей. — Он с нежностью опустил руку на ее плечо. Моника почувствовала, что гнев оставил ее.
— Если бы вы никому ничего не говорили, никто бы и не узнал о том, что случилось прошлой ночью.
— Наверняка узнали бы.
— Как? — в один голос спросили Остин и Моника.