Зимник пришёлся очень и очень кстати. По причине экстренного воцарения тотальной весны использовать его по назначению прямому, то бишь влезать внутрь и согревать закоченевшие тела, не хотелось. Но в качестве толстого мягкого ковра он великолепно сгодился.
Вообще-то хотелось даже от бронекостюмов освободиться, до такой степени жарило полуденное солнце. Не по-зонному совершенно, бесшабашно и напропалую, во всю мощь. Низко провисших, беременных снегом туч как не бывало, трогательные пушистые облачка лениво плыли по голубенькому небу, купаясь в солнечных лучах. Глазам с трудом верилось, Ник успел привыкнуть к вечной серости, некрасивой и хмурой, нависающей над головой.
– Она потихоньку осваивается в пятом океане, – произнесла Леа. – Раньше над Предзоньем летать не опаснее было, чем над любой другой территорией или акваторией планеты. Теперь же там всё чаще и с воздухом что-то происходит. Надземные аномалии достаточно редко возникают пока, но… раньше их вообще не было.
Они лежали на расстеленном зимнике и любовались невероятным по обычным зонным меркам небом. Держась за руки, лежали.
Ник и Леа покинули рубеж кольцевого каньона, очертивший эпицентральный круг Черноты, и добрались в полуразрушенное жилище, под призрачную защиту его изломанных стенок. Всё же дом, хотя вместо крыши – небо. Зато красивое.
Первый свой очаг они разожгли именно здесь. Леа сложила веточки шалашиком, подожгла их с помощью массивной зажигалки, извлечённой из внутреннего кармана. Костерок получился крохотный, на поллитровую кружку, и весёлый. Чаю вкуснее Ник в жизни не пивал…
Но от брони избавляться никто и не собирался. Вся эта тишь, гладь, благодать – только видимость.
Стоит лишь вспомнить, где находится затерянный домик.
Точнее, в ком.
Поэтому мужчина и женщина просто лежали рядом, держась за руки по обыкновению, сложившемуся с первых суток знакомства, и беседовали о насущном.
Уходить не торопились. Вынужденный привал. Ждали возвращения мулатки. Она, по предварительной договорённости с Леа, должна была вернуться в эту руину, как только «брошенный» Ник уйдёт в эпицентр, и дожидаться здесь. Но афромосквички в точке встречи не оказалось. Раньше времени не хотелось верить, что случилось худшее. Не девочка-первогодок всё же… Для появления скорбной уверенности необходимо подождать ещё пару часов. Но лучше три.
– Здесь у Черноты сплошной думательный орган. Сложившаяся структура, постоянная. Другие живые для неё что-то вроде бацилл в мозгах, полезных симбионтов или вредных паразитов, в зависимости от ситуации… А за красной линией начинается пространство, доступное её непосредственному воздействию. Докуда она способна дотянуться своими лапками, шарящими вокруг. Размаха её условных конечностей хватает примерно на двести пятьдесят – триста кэмэ…