– Никому этого не говорите, – в который раз повторил Мейсон. – Если полиция к вам придет – а мне начинает казаться, что это теперь неизбежно, – просто скажите им, что это я рассказал вам про убийство Джорджа Олдера. Объясните, что я приезжал специально для того, чтобы посоветовать вам не делать никому никаких заявлений – ни полиции, ни газетам, – потому что фактически ваше дело все еще подлежит судебному разбирательству. Воспользуйтесь этим для отказа говорить. Не делайте никаких заявлений, твердите только одно: «Мне нечего вам сказать».
Она понимающе кивнула.
– Сможете?
– Ну разумеется.
– Я не хочу, чтобы вы лгали относительно чего бы то ни было, но я не хочу, чтобы вы кому-нибудь сказали, что Олдер был у вас вечером. И я решительно, определенно, абсолютно и окончательно не хочу, чтобы вы, добровольно, или под нажимом, или будучи запуганной, проговорились о том, что Олдер вас просил прийти туда вечером.
– Но разве мне не придется рано или поздно рассказать об этом? Ведь это улика, и…
– Вы можете дать эти показания только в том случае, если будет необходимо, – предостерег Мейсон. – А пока мы посмотрим, как будут разворачиваться события. Скажите, вы знаете Кармен Монтеррей?
– Конечно.
– Вы не помещали в газете объявление для нее?
– Я?
– Да, вы.
– Господи, да я о ней не слышала ничего уже несколько недель! Она ездила в Южную Америку, и… я думаю, что она оставалась там какое-то время, надеясь напасть на след Коррин. Она была очень привязана к ней, и я знаю, что она очень рассердилась на Минерву Дэнби за то, что та ушла от Коррин, обманув ее доверие. Ну а прочитав это письмо, я не знаю, можно ли винить Минерву, хотя я всегда осуждала ее, зная из писем Кармен, как она поступила. Но теперь я, пожалуй, могу понять и точку зрения Минервы. Я думаю, что Кармен один раз приезжала сюда, когда казалось, что Коррин, возможно, находится здесь, но когда след оказался ложным, вернулась в Южную Америку. Я не знаю, где она теперь.
Мейсон кивнул.
– Не пытайтесь шутить с полицией, Дороти, – посоветовал он. – Не пытайтесь соблазнить их своим загаром, оденьтесь скромнее и приличнее, скажите, что я был здесь, рассказал вам про убийство Олдера и что вы не должны давать никаких интервью прессе и делать никаких заявлений полиции, кроме одного: вы не выходили из этого номера с тех пор, как около пяти тридцати или шести часов вернулись сюда.
– А если меня спросят, как вы сами узнали про это убийство, что мне говорить?
Мейсон усмехнулся.
– Скажите им, что вы наняли адвоката, чтобы он вместо вас отвечал на вопросы, и что вы не намерены отвечать на вопросы вместо него. О’кей?