Баковский раздел Стефанию донага, буквально порвав на ней одежду, и привязал за руки и за ноги к перекладинам кровати.
Ему, видите ли, захотелось разыграть сцену изнасилования.
Приглашенная в качестве наблюдательницы Сисли сидела здесь же и созерцала не без скрытого удовольствия, как Баковский сначала берет ее подругу в послушно открытый рот, а потом ложится на нее плашмя и взнуздывает так, что все скрипит.
Это была и ее месть за несколько дней пренебрежительного отсутствия…
Наутро Баковский никуда не пошел, решив, вероятно, наверстать упущенное.
Стефания позволила ему удовлетворить нужду ранним утром, но потом гордо удалилась в душ, а когда вернулась, то строго-настрого запретила даже приближаться к себе.
– Да, дорогой, и без глупостей, пожалуйста! Тебе и так уже давно пора прекратить злостно меня трахать. Утихомирься, будь любезен. Тетушке Стефании нужно поработать.
Баковский примирительно пожал плечами, но во взгляде его по-прежнему сверкали хищные искорки. Была середина дня.
Стефания сидела в домашнем халатике за компьютером. Она добралась до предпоследней главы, когда в дверь позвонили.
– Я открою, – сказал Баковский и вышел. Через минуту он вновь появился в спальне.
– Кто там еще? – спросила Стефания. Молчание заставило ее оглянуться.
Рядом с Баковским стоял Рич и мял в руках кожаную папку.
– К тебе, – многозначительно сообщил Баковский.
– Меня зовут Ричард, – сказал Рич. – Я занимаюсь составлением компьютерной программы для агентства «Мотылек». Простите, не мог бы я оставить вам вот этот вопросник? В нем не должно быть ничего для вас сложного. Просто нужно прочитать и заполнить. Если возникнут какие-нибудь вопросы, позвоните мне. Хорошо?
– Хорошо, – ответил за Стефанию Баковский.
Взять у Рича папку она ему, однако, не позволила, поднявшись и немногословно поблагодарив за внимательность.
– Кто этот парень? – слегка повысил голос Баковский, закрывая за Ричем дверь.
– Кажется, он все сказал членораздельно! Даже ты мог понять.
– Почему такие нервы, дорогая?
Изобразив на лице саму невинность, Баковский обнял Стефанию за плечи.
– Да потому, что ты наглым образом мешаешь мне закончить роман!
Весь остаток дня Баковский хранил понимающее молчание и только шептался на кухне с Сисли, однако главе в тот вечер так и не суждено было быть дописанной.
* * *
Рич сидел посреди просторной гостиной на стуле и смотрел на вращающиеся колесики диктофона.
– Ты извини меня, Джеф, за то, что я так тебе и не позвонил. Просто рука не поднимается вот так взять и снять трубку. Я чувствую, что ты ждешь, когда я это сделаю, но ты ждешь напрасно…