Апрель долго смотрел на свое отражение и думал о том, как же ему надоела Альхена со своими яркими, но примитивными традициями, чувствами и поступками, где все было ясно и понятно на сто веков вперед. Он чувствовал себя старым, никчемным советником никчемного мальчишки в никчемном Доме никчемного города никчемной планеты. Разве мог он ощущать себя демоном с холодной, быстро струящейся по упругим венам синей кровью в обществе старого рохли Титруса? В последнее время Титрус все больше и больше напоминал квохчущую наседку, прыгающую вокруг своего цыпленка. Грэм тоже не оправдал возложенных на него надежд, парень вырос сильным, хорошо развитым, но глупым и прямолинейным, как свежеструганная скамейка. Когда ему было лет двенадцать-тринадцать, Апрель еще надеялся, что из него хоть что-то получится путное, но не получилось, традиции и планетарная сила Альхены оказались сильнее воспитания, данного Апрелем и Титрусом. С Грэмом попросту не о чем было разговаривать, его следовало отправить куда подальше. Апрель специально затеял разговор о походе в сумерки Альхены, зная, что двери приоткрыты, Грэм поблизости и непременно услышит хотя бы одну фразу.
* * *
Грэм встал задолго до рассвета. Захария, каким-то непостижимым чутьем, через две двери и коридор знал и чувствовал, что делает и в каком настроении пребывает Грэм. Он заглянул к нему, когда парень уже завершил омовение и почти оделся. Приветственно кивнув Захарии, Грэм попросил помочь закрепить на поясе цепь с небольшими грузилами на концах – этим оружием Грэм владел в совершенстве. Он не стал облачаться ни в какие боевые одежды, они были слишком тяжелы и неудобны. Грэм выбрал черные штаны из тонкой, но прочной, эластичной кожи редкого животного тарута, чей голос был похож на детский плач. Одернув светло-бежевую рубаху, любовно вытканную женщинами Дома, надел поверх короткую куртку из такой же прочной кожи, зашнуровал высокие ботинки с острыми металлическими носами, поправил широкий пояс с цепью, на волосы – крепкий зажим, на лоб кожаную повязку и Грэм был готов к походу. Невысокий худощавый Захария оделся в костюм из плотной черной ткани, обладающей водоотталкивающими свойствами, в бою такой костюм мог спасти жизнь своему хозяину – плотная ткань, чей состав держался в строжайшем секрете, смягчала удары, сохраняла тело от ран. За плечами Захарии виднелись две гладкие рукояти тонких, обоюдоострых мечей, они покоились в чехлах из грубой, как дерево кожи. В руках юноша держал туго набитый снедью мешок.
– Ты знаешь, как попасть на сумеречную половину?