Судья Бэйтон снова сел в свое кресло. Суд был призван к порядку, и Карсон возобновил допрос:
– В данный момент вы имеете с собой одежду, которая была на трупе в тот момент, когда его нашли?
– Да, сэр.
– Я бы хотел, чтобы сначала была предъявлена обувь.
– Да, сэр, – сказал Трэгг и, открыв сумку, вытащил оттуда пару ботинок.
– Это те самые ботинки, которые были надеты на покойном?
– Именно те.
– Каково их состояние сейчас в сравнении с моментом, когда они были на теле?
– Ботинки точно в таком же состоянии, за исключением отметки мелом, сделанной на подошве.
– Каково назначение этой отметки?
– Это опознавательная метка.
Карсон подошел к свидетелю, взял оба ботинка, вернулся и передал их для осмотра Мейсону.
Мейсон повертел ботинки в руках, внимательно следя за тем, чтобы лицо его сохраняло бесстрастное выражение.
– Мы предлагаем, чтобы эти ботинки были представлены среди прочих доказательств, – сказал Дональд Карсон.
– Ваша честь, – Мейсон приподнялся с места, – я бы еще раз хотел допросить свидетеля по ходу дела.
– Пожалуйста.
– Была ли у вас, – обратился Мейсон к лейтенанту Трэггу, – какая-либо возможность узнать, были ли эти ботинки надеты на покойном в момент, когда он был убит?
– Только то, что они были на ногах трупа, когда я в первый раз его увидел.
– Вы осматривали кабины для переодевания или сам дом, чтобы убедиться, что там не было другой одежды?
В голосе лейтенанта Трэгга прозвучало некоторое раздражение:
– Конечно. Мы обыскали весь дом сверху донизу, мистер Мейсон.
– Имел ли там покойный какую-либо другую одежду?
– У покойного там не было никакой одежды, никакой другой, за исключением пары теннисных туфель того же самого размера, что носил покойный; пары бермудских шортов; двух спортивных курток с короткими рукавами; двух пар плавок; одного купального халата; пары сандалий; одной хлопчатобумажной шапочки для гольфа.
– А еще что-нибудь из одежды? – спросил Мейсон.
– Ничего, что хоть примерно годилось бы покойному. Покойный имел размер обуви десять с половиной.
– Вы нашли другую одежду?
– Отец покойного имел там несколько рабочих халатов, кухонных фартуков и несколько пар ботинок, но эти ботинки были размера восемь с половиной, то есть размера Джервиса П. Ламонта. Лоринг Ламонт при всем желании не мог носить ботинки отца.
– Вы тщательно все осмотрели?
– Мы буквально обнюхали каждый угол, – сказал лейтенант Трэгг, – включая помещения для переодеваний около бассейна.
– В доме был запас провизии и напитков?
– Большой запас напитков, замороженных продуктов и консервов. Скоропортящихся продуктов очень мало. Много чистого постельного белья и одеял. Морозильник для продуктов был заполнен, но, например, свежего хлеба там не было. На кухне стояла миска, в которой замешивали тесто для бисквитов, и сковородка, в которой бисквиты пеклись. Шесть бисквитов со сковородки были съедены, еще шесть лежали нетронутыми. На второй сковородке оставалось застывшее ветчинное сало. А на третьей, маленькой, очевидно, жарили яйца, потому что к краю сковородки прилип кусочек жареного белка. Там стояли тарелки, из которых ели… – Трэгг повернулся к Дональду Карсону: – Вы хотите, чтобы я назвал все сейчас или я должен только ответить на вопрос об одежде?