— Кто там?
— Сантехники. Вы соседей снизу заливаете.
— Это ложь! У нас вода выключена и всё сухо.
— Тогда откройте, мы посмотрим и уйдём.
— Ладно.
На экране камеры она видела говорившего — это действительно был один из дежурных сантехников, работавших в жилом комплексе. Протянула руку к замку, открыла задвижку:
— Вот, убедитесь сами.
И повернулась, чтобы проводить того в ванную… Последнее, что она услышала, это тихое, едва слышное шипение… Отто услышал звук открываемой двери, затем тихие голоса, потом дверь щёлкнула. Он подождал пару минут, но девушка, впервые подумал о ней как о девушке, а не существе, не возвращалась. Может, решила заглянуть в дамскую комнату? Подождал ещё. Нет. Слишком тихо. Поднялся с дивана, на котором они сидели, прошагал в коридор — никого… Нигде нет… Проклятье Норн!!! Хмель почти мгновенно слетел с него, и он бросился за сканером — алая точка, обозначающая Сару, быстро удалялась от дома. Явно машина! Бежит, или похитили?! Скорее — второе! Торопливо набрал тревожный номер.
— Бригаденфюрер Шрамм! Опергруппу на выезд! Передаю данные!
Они ворвались в подвал синагоги, снеся по пути охрану… Но было поздно. На пару минут бы раньше… Фигуры в чёрных балахонах с седмисвечниками в руках обступили алтарь, к которому было приковано обнажённое тело девушки, всё изрезанное узкими серповидными ножами, которые палачи держали в руках… Хасиды! Жуткая секта, презираемая и ненавидимая самими же иверами за человеческие жертвоприношения! Ещё пятнадцатом веке единоверцы обвинили их в этом, и с той поры уже множество раз случались таинственные исчезновения людей и детей возле их поселений. И кто знает, случайно ли верховным раввином Россиянии назначили именно хасида? Он подошёл к главному из палачей, скрученному его людьми и поставленному на колени. Тот хрипло истерически выкрикнул:
— Мы убили твою подругу, Соколофф! И ничего ты нам не сделаешь! Любой суд нас оправдает, и ханука вновь наступит для иверов!
— Знаешь что, Бен Разар, самое смешное, что ты принёс в жертву не христианку. А единственную иверку среди нас. Она — твоя соплеменница! Так что — не видать тебе праздника. И твоим единоплеменникам тоже. Никогда. А что касается суда — то не думаешь же ты, что за нападение на подданного арийского государства тебя будет судить местный суд?
Раввин забился было в истерике, на губах выступила пена.
— Этих всех — к нам.
Старший группы шагнул навстречу Отто:
— Она — иверка. Это их внутреннее дело.
— Ей дали гражданство.
Командир молча отступил назад и кивнул подчинённым, те быстро поставили захваченных на ноги, раскинули портативные ворота, заискрилась темнота. Первая пара шагнула в черноту, таща за собой беснующегося Бен Разара, вторая, третья… Внезапно последний извернулся в руках охранников и успел выкрикнуть за секунду до того, как его поглотила тьма: