Володя растерялся. Руки казались чересчур длинными, их некуда было деть, а неуклюжие ноги несли совсем не туда, куда следовало.
Обстановка в доме была богатая: черный величавый сервант, мягкие с гнутыми спинками стулья, книжный шкаф во всю стену, огромное зеркало, пианино. Володя опасался за что-нибудь ненароком задеть. А получилось как раз то, чего боялся: чуть не уронил стул. Когда садился за стол, так двинул его коленками, что тот жалобно скрипнул и сдвинулся с места. Володя готов был провалиться сквозь землю. Но хорошо было уже то, что на его неуклюжесть никто не обратил внимания.
— Люсенька, — попросила Мария Петровна, — согрей, пожалуйста, чай.
Она села напротив Балашова и поставила перед собой маленькую шкатулку.
— Девушки сказали, что тебя зовут Володей. Так я тебя и буду называть. Хорошо?
Он кивнул головой. В горле застряло что-то сухое, а прокашляться стеснялся.
— Меня, Володя, интересует всего лишь один вопрос. — Мария Петровна взглянула на него глазами, полными печали, открыла шкатулку, достала медальон… тот самый, который он подарил Гале. — Где ты взял его, Володя?
— Нашел, — прохрипел он.
— Очень прошу рассказать: где, когда. Для меня это крайне важно.
Балашов прокашлялся в кулак и, путаясь, рассказал историю находки. Вернулась из кухни Люся, пристроилась рядом с матерью, прижавшись головой к ее плечу. Как они похожи! В молодости Мария Петровна была, видимо, такой же красавицей, как теперь дочь.
— Портсигар у тебя здесь?
Володя отдал портсигар Воронцовой. У нее дрожали пальцы. Открыв портсигар, она спросила глухим голосом:
— Ты догадываешься, что означают эти буквы — «БМВ?»
— Нет.
— Они означают: Борис Михайлович Воронцов.
Он взглянул на Марию Петровну:
— Выходит…
— Да. Это портсигар моего мужа. А медальон мой.
Галя перебирала кисточки скатерти. Люся смотрела на Володю — в глазах ее закипали слезы. Мария Петровна левой рукой поправила у виска волосы и вернула портсигар Балашову.
— Портсигар можешь взять на память, — и видя, что Володя растерян и хочет отказаться, настояла: — Бери.
Зябко передернув плечами, она продолжала:
— Борис Михайлович погиб три года назад. Он был геологом. Говорили, что с двумя рабочими геологической партии он попал в трясину. Первым провалился рабочий. Борис Михайлович поспешил ему на помощь. Успел бросить жердь, но и сам угодил в «окно» — в гиблое место. Другой растерялся. Поблизости никого больше не оказалось. Первый рабочий выбрался, но спасти Бориса Михайловича не успел. Такова официальная версия. Но теперь меня смущает вот это обстоятельство: как портсигар и медальон очутились на шихане? Муж носил их всегда с собой. Борис Михайлович не курил. Портсигар ему достался от отца. Медальон брал с собой, как сувенир. Видите? — Она нажала невидимую кнопочку, и медальон раскрылся. В нем лежала маленькая фотокарточка. Можно подумать, что это Люся, но только при беглом взгляде. У женщины на фотографии глаза смеялись, были прекраснее, чем у Люси. Конечно же, это Мария Петровна в молодости.