– Теперь у нас будут колени, как у служанок, – прошептала Бэйба.
– Это как?
– Что-то вроде профессиональной болезни. Это бывает у всех монахинь от стояния на коленях.
Одна из старших воспитанниц повернулась к нам и выражением лица дала понять, что мы не должны разговаривать. Во время службы мои мысли были далеко от молитв. Я разглядывала перхоть на форменных платьях воспитанниц, лучи солнца, падавшие сквозь витражные окна, тени от коленопреклонённых монахинь. Некоторые монахини стояли на коленях сгорбившись, другие навытяжку, более пожилые монахини позволяли себе присаживаться на пятки. Я подумала, смогу ли когда-нибудь научиться узнавать их по их спинам. Служила тоже монахиня. Было забавно слышать её звонкий голосок, отвечавший священнику на латыни.
Её звали сестра Мэри, а священника отец Томас. Об этом мне сказала Цинтия на обратном пути.
– Ты новенькая. Тебе здесь нравится? – спросила она, провожая нас по лестнице. На Бэйбу она не обращала никакого внимания.
– Это просто ужасно, – созналась я.
– Ты привыкнешь. Здесь не так плохо.
– Но я так скучаю.
– По кому? По маме?
– Нет. Она умерла.
– Бедная, – сказала она, обнимая меня за талию. Она пообещала мне своё покровительство.
Старшие девушки всегда опекали новеньких, и Цинтия тоже намеревалась взять надо мной шефство. Мне она понравилась. Это была высокая девушка с соломенно-жёлтыми волосами и живыми карими глазами. Под форменным платьем у неё обрисовывалась высокая грудь. Ни одна девушка в монастырской школе не решалась носить платье в обтяжку. Но Цинтия отличалась от всех нас тем, что была наполовину шведкой, а её мать лишь недавно приняла католичество.
После молитвы мы делали зарядку во дворе монастыря, обращённом к улице. С трёх сторон его ограничивали стены школьного здания, а с четвёртой отделяло от улицы лёгкая ограда. Изнутри рядом с оградой была стойка, где приходящие ученицы оставляли свои велосипеды. У приходящих учениц в городе были семьи, и они лишь утром приезжали в школу, а вечером возвращались домой. Цинтия сказала мне, что все они были очень обязательными. Она имела в виду, что они всегда были готовы тайком опустить письма в городе или принести купленные в магазине сласти.
– Руки вперед. Достать носки. Колени не сгибать, – командовала сестра Маргарет.
Было слышно, как хрустят колени и как учащается дыхание учениц. Семьдесят ягодиц периодически вздымались к небу, а у меня перед глазами мелькали нежно-белые тела девушек, стоявших передо мной. Полоски их белых тел от верха чёрных чулок и до начала трусиков.