Дверь на веранду была приоткрыта, и я вошел, плотно притворив ее за собой. Прихожая была обставлена в стиле модерн. Но Красавчика нигде не было.
«Неужели еще спит», – пробормотал я про себя и повернул ручку двери, которая, по моим соображениям, должна была вести в спальню. Дверь без звука отворилась, и я остался стоять на пороге.
На широкой кровати Красавчик вовсю трудился над черноволосой женщиной, которая периодически гортанно издавала не то всхлип, не то стон. Судя по всему, Красавчик был большим мастером своего дела. Приглядевшись, я вдруг, к величайшему своему изумлению, обнаружил, что черноволосая женщина – не кто иная, как миссис д'Эссен.
Я тихонько свистнул, но, вероятно, это получилось слишком громко, так как Красавчик вскочил словно ошпаренный крутым кипятком, мгновенно прекратив свое занятие.
Я широко улыбнулся ему, но он, видно, не поверил моему радушию и с быстротой пантеры кинулся к своим вещам, которые висели на стуле. Он не долетел каких-то полметра, потому что носок моего ботинка, направленный ему в ухо, изменил траекторию его прыжка, и он со всего размаха врезался в зеркало, которое было прислонено к стене.
– С приятным пробуждением, – сказал я, освобождая его пиджак от оружия.
Миссис д'Эссен неуверенно пыталась закричать, но Красавчик крикнул:
– Заткнись, сука!
И она замолчала. Красавчик был крепким парнем, если такой удар не свалил его с ног. Он поднялся с пола и, хрустя по осколкам зеркала, хмуро взглянул на мой пистолет.
– А где Боб? – спросил он.
– Он крепко уснул, – ответил я.
– Что тебе нужно от меня? – спросил он.
– Потолковать наедине.
– Что ты смотришь! – вдруг завопила миссис д'Эссен. – Дай как следует этому мерзавцу.
Она спрыгнула с кровати в чем мать родила и бросилась на меня. Я снизу ударил ее стволом пистолета по лицу. С громким воплем она отлетела в угол, но вскочила и снова бросилась на меня. Я отошел на полшага назад, и она пронеслась мимо, как торпеда. С такой же скоростью она врезалась в стену, после чего рухнула на пол и больше не шевелилась.
– Может, она умерла? – спросил я с надеждой.
Красавчик нагнулся над ней.
– Нет, но она здорово ушиблась.
– Нам нужно с тобой о многом поговорить, – сказал я.
– Ты позволишь мне одеться?
– Да, конечно.
Я присел на журнальный столик.
Красавчик молча натянул трусы и брюки, потом сунул ноги в домашние тапочки.
– Пойдем в гостиную, – предложил он.
Я не имел ничего против, и мы устроились в большой комнате друг против друга. На коленях у меня лежал пистолет. Еще два оттягивали мне карманы. «Скоро я займусь коллекционированием оружия», – подумал я.