— Вы что, издеваетесь надо мной?!
Он поднялся, не сводя с Маргариты удивленного взгляда.
— Помилуйте, кузина! Как я могу…
— Ведь вы хотите меня? Признавайтесь!
— О, милая Маргарита, — пылко прошептал Филипп, привлекая ее к себе. — Если сам Всевышний не устоял перед Девой Марией, то где уж мне, грешному. Ты так изумительна, что я…
Она запечатала его губы долгим и нежным поцелуем.
— Змея-искусительница! — сказал он, переведя дыхание. — Твоя рубашка сводит меня с ума.
— Так ты не отрицаешь существование змея-искусителя?
— Теперь я убедился, что она есть.
— Значит, ты любишь меня? — проворковала Маргарита.
— Безумно люблю.
— Меня одну любишь?
— Ну, нет! Это было бы слишком. На тебе одной свет клином не сошелся.
В ответ Маргарита влепила ему пощечину.
— Да ты просто негодяй! Что тебе стоило солгать?! Ты… ты тупое, самодовольное ничтожество!
Филипп был поражен таким взрывом искреннего негодования.
— Что с тобой, Маргарита? Почему ты…
— Да потому что я люблю тебя, неблагодарный! — не выдержав, яростно вскричала она. — Только тебя! Одного тебя!
«А ведь это похоже на правду!» — в упоении подумал Филипп и вместо ответа сорвал с нее рубашку.
— Но она же сводит тебя с ума, — заметила Маргарита. Они были одного роста и ее быстрое дыхание обжигало его лицо.
— От твоего восхитительного тела я дурею еще больше. — Он игриво схватил зубами ее носик. — Сладкая ты моя! Сейчас я тебя съем.
— Давай, давай… — томно проговорила она. — Ешь меня, милый, поскорее… побольше! Я так люблю тебя, я так хочу тебя! Я дура, Господи, я влюбилась! — С этими словами Маргарита повалилась на кровать, увлекая за собой Филиппа.
«Вот ты даешь, Господи! — подумал он. — Она влюбилась…»
Лишь через полчаса после ухода Филиппа Габриель, наконец, решился продолжить свой путь. За это время он ничуть не успокоился, напротив — еще больше возбудился и порядком растрепал свои волосы и одежду, когда исступленно метался по коридору, обуреваемый самыми противоречивыми чувствами.
На этаже было темно, поэтому Габриель извлек из кармана огарок свечи и зажег ее от огнива. Затем он пересек из конца в конец длинный коридор и очутился в начале другого, по обе стороны которого через каждый несколко шагов выстроились в два ровных ряда двери, ведущие в комнаты фрейлин.
Габриель отсчитал пятую слева. Он остановился возле нее, набираясь решимости, чтобы постучать, но тут расположенная напротив дверь тихо отворилась, и в коридор выскользнул Симон де Бигор с зажженной свечой в руке.
— Габриель! — изумленно воскликнул он. — Ты? Вот так сюрприз!