— Клянусь быть честным, верным, не жалеть своей жизни ради господина… — он немного замялся.
— Госпожи, — поправил я его. — Графиня Лионелла Гросарро. — добавил я для точности клятвы.
Они оба расширенными глазами уставились на меня. Оно и понятно, глядя на то, как я одет и веду себя, трудно предположить, не только в то, что я являюсь представительницей высокого сословия, но даже и в то, что я девочка. Пару минут стояла полная тишина, затем парень, придя в себя, повторил свою клятву с моим полным именем. Помолчал еще пару минут, затем снова начал ее повторять. В это время Род толкнул меня слегка локтем в бок. Я оглянулся.
— Тебе надо сказать принимаю и его имя произнести, — тихо прошептал Род.
— Принимаю тебя… — я вопросительно посмотрел на паренька.
— Тарэн, — ответил он.
— Принимаю тебя на службу, Тарэн, — повторил я, и все облегченно вздохнули.
— Помни сын, ты эту клятву дал перед лицом умирающей матери. Я просила за тебя. Не опозорь меня, — тихо и торжественно произнесла его мать.
— Пока вы болеете, Тарэн будет жить с вами. Мы сейчас уходим. Тарэн покормит вас и пусть приходит в трактир. Где-то с час мы будем там, — сказав, я развернулся и мы, под благодарные слова женщины, вышли на улицу.
Пока шли к трактиру, я размышлял над происшедшим, клятва верности перед умирающей матерью, это серьезно. Полезное приобретение получилось. Захватив ожидающих нас, мы через пятнадцать минут были уже в трактире. Жак нам радостно помахал рукой. Уселись за дальний угловой столик, заказал подавать обед на шестерых. Брат с сестрой чувствовали себя не уютно.
— Прежде чем делать предложение я хотел бы знать, кто вы, как дошли до такой жизни, и где вы обитаете? — выдал я, внимательно рассматривая ребят. Только уже сидя здесь у меня сложилась четкая картина, чего я хочу от своих новых знакомых.
Как оказалось, отец у них был купцом средней руки. Жили они в хорошем доме в Нижнем городе с мамой и бабушкой. Были у них даже пара слуг. Месяца три-четыре назад рано утром они проснулись от криков — в доме был пожар. Отец успел их с сестрой выбросить из окна второго этажа на небольшой стожок соломы, сам же с мамой и бабушкой выбраться не успели, рухнула крыша. Почти все сгорело. Что не сгорело, растащили соседи. Их отдали в приют, но там было так плохо, что они сбежали. Зарабатывать на жизнь у них получается плохо, но возвращаться в приют они все равно не хотят. Брата звали Мар, сестру Матти, и было им четырнадцать и десять соответственно.
— Мое предложение заключается вот в чем: выбудете подпевать нам, когда мы поем, и самостоятельно выступать в этом трактире, когда нас не будет. Мы живем далеко отсюда и приехали лишь на ярмарку. Скоро собираемся уезжать, и чтоб до следующей ярмарки посетители не разбежались, нужно чтобы здесь кто-то пел. От вас требуется быть всегда чистыми, не воровать, помогать убирать зал в свободное от пения время. Трехразовое питание за счет заведения. Костюмы для концертов мы сошьем и другой одеждой обеспечим. — Перечислил я им.