— Держи, Стивен, — сказал он.
— Спасибо, Ричард. — Он взял картофелину и скосил глаза на меня. — Он тоже ничего не ел.
Стивен разломил картофелину пополам и протянул мне половину.
— Это твоя, — мотнул я головой, хотя живот подвело от голода.
— Я не хочу есть, — сказал Стивен.
— Жаль, что больше нет, — вздохнул калека.
Тут мальчик, который зажег свечу, произнес:
— Вот, держите, я отложил ее на потом.
Он принес картофелину, и я ее взял. Внутри она была полусырая, а снаружи подгорела, но я съел ее с удовольствием, как изысканный деликатес.
Мальчики собрались вокруг меня, и в слабом свете оплывшей свечи я увидел кружок изможденных бледных лиц, с запавшими глазами и втянутыми щеками. Трое старших мальчиков выглядели немного лучше остальных, чахлых, одетых в лохмотья, грязных, завшивевших, особенно много паразитов кишело в их косматых головах, которые они постоянно скребли.
— Кто послал тебя сюда, Клоун? — спросил самый большой и старший. Лицо у него было грубое, со сломанным носом. Говоря, он набивал трубку, и теперь, чтобы разжечь ее, склонился к свече.
— Не зови меня так. Мое имя Джон.
Он и еще один старший мальчик, тот, что поупитанней, быстро переглянулись, словно втайне забавляясь, потом большой схватил меня за горло и откинул мою голову назад.
— Как мне вздумается, так я и буду тебя называть. Я здесь староста. А теперь отвечай. Кто тебя сюда послал?
— М-моя мать, — выдохнул я.
— Кто твой отец?
— Не знаю.
Он произнес какую-то жуткую грубость, и его товарищ громко расхохотался, показав вместо зубов несколько черных обломков. Потом он стукнул меня головой о стену и выпустил, так что я свалился на пол. Он и другой мальчик отошли от меня.
Ричард помог мне подняться на ноги.
— Почему твоей матери понадобилось от тебя избавиться? — спросил он, словно это само собой разумелось.
— Избавиться? — повторил я.
Вместо ответа он провел рукой себе по шее и мрачно улыбнулся.
— Не понимаю, — сказал я. — Меня послали сюда, потому что друзьям моей матери хотелось, чтобы я был в надежном месте.
Мальчики невесело рассмеялись.
— О, место здесь и вправду надежное, — хмыкнул тот, что дал мне картофелину.
— Матушка не хотела мне зла, — возразил я.
— Ты уверен? Все мы посланы сюда нашими друзьями. Большинство из нас — дети любви, как я. Меня зовут Пол. — Он указал на мальчика-калеку. — Это Ричард. Он не дитя любви. Родители захотели от него избавиться, потому что у него горб. А вот он — дитя любви. — Он указал на мальчика с пустым, застывшим взглядом. — Мы зовем его Большой Том, потому что есть еще Маленький Том. — Это был мальчик поменьше, с острыми чертами лица и бесцветными глазами.