— Не может быть!
Убрав с лица улыбку, Гарри зло спросил:
— Разве вы не знаете про нашего отца?
— Нет.
— Он попался на земле Мампси в капкан, приготовленный для людей. С раздробленной ногой пролежал ночь и большую часть дня. Будто лиса или крот какой. Ногу он потерял, а вдобавок его осудили и отправили на остров Норфолк, и он там умер от тюремной лихорадки.
Тут мне многое стало понятно, и я взволнованно обратился к Сьюки:
— Конечно! Так вот почему письмо шло к тебе так долго.
Она кивнула.
— Так не должно быть! — вскричал я.
— Мастер Джон мне рассказывал, — пояснила Сьюки, — как можно наладить жизнь, чтобы всем было хорошо.
Гарри фыркнул:
— Чушь собачья! Богачи хватают все, что могут, и бедняки вслед за ними. Мампси обкрадывают меня, а я обкрадываю их. Вся разница в том, что у них есть деньги на покупку законов.
— Мастер Джон говорит, все должны помогать друг другу, от этого каждому будет лучше.
— Будь он богатым, так бы не говорил.
— А может, и будет, — воскликнула Сьюки, прежде чем я успел ее остановить. — Может, придет такой день, когда мастеру Джону достанется вся земля Мампси. Для того ему и понадобилась копия документа.
— Что? — Резко повернувшись, Гарри всмотрелся мне в лицо. — Как такое возможно?
Поколебавшись, я наконец сказал:
— Как будто бы на эти владения претендовал отец моей матери — их у него отняли обманом.
Глядя на меня, Гарри тихонько присвистнул:
— Ну-ну. Если этот документ, — он взял бумагу, — может принести целое состояние, то, по мне, вам полагается поделиться им со Сьюки и со мной.
— Обещаю заплатить вам в сто раз больше, чем вы мне ссудили, чтобы заплатить за него.
— В сто раз! Вы должны нам долю имения. Скажем, четверть.
— Это нечестно, Гарри, — запротестовала Сьюки.
— Ну да. Мы отдаем ему больше четверти всех денег, какие имеем, так что это честно — получить в уплату четверть его имения. — С хитрой улыбкой он обратился ко мне: — Этоведь спекуляция, а каждый спекулянт получает за вложенные денежки соразмерную долю, так ведь??
— Но ты ставишь условия, когда сделка уже состоя лась! — возразил я.
— Вы бы их приняли, даже если бы я был здесь раньше и сказал бы то же самое, — упорно настаивал он.
Подумав о том, что, во всяком случае, Гарри станет теперь хранить документ как зеницу ока, а мог бы его и уничтожить, я согласился на его условия.
— Пишите на обратной стороне документа, — потребовал Гарри.
Когда я возразил, что у меня нет ни пера, ни чернил, Гарри соскреб со стены немного ламповой копоти, смешал ее с водой и нашел острую веточку. Этим инструментом я начертал под каллиграфической записью мистера Эдваусона: «Я, Джон Мелламфи, обещаю отдать Гарри Поджеру и Сьюки Поджер четверть имения Хаффам, если стану когда-либо его владельцем, чему призываю в свидетели Господа» — и поставил подпись. Сьюки положила сверточек на место, и вскоре Гарри ушел.