Единственная резко встает, и я, ошалевая, понимаю, что значит выражение «Афродита, рожденная из пены». Стоя на коленях, я снизу смотрю на ее роскошную фигуру, возвышающуюся надо мной. По коже струится вода с остатками розовой пены. И это влажное стремительное движение выявляет и подчеркивает великолепные формы ее тела.
— Глянь сам, — с обидой говорит Единственная, — разве я потолстела?
Она поворачивается боком и поднимает руки вверх.
— Ты совершенна, — отвечаю я охрипшим голосом.
Единственная плавно опускается в воду. Но ее губы все еще надуты.
— Ты самая прекрасная девушка на свете, — говорю я и тянусь к ней губами.
Но она отталкивает меня и все еще хмурит брови.
— Твоя злобная мамаша, — продолжает Единственная, — звонила сегодня и интересовалась, когда я оставлю тебя в покое.
И она всхлипывает. Я буквально теряю дар речи. Бедненькая моя девочка! Как же ей сегодня досталось! И за что? Ведь она чистый ангел! И как можно обижать ее? Маму я очень люблю, но придется с ней серьезно поговорить. Ведь Единственная моя будущая жена, и, как только она даст согласие, я сразу поведу ее подавать заявление. Я встаю с пола. Единственная поднимает глаза и смотрит на меня с непередаваемым выражением печали и обиды на весь белый свет. Ах, ты мое сокровище! Сейчас я улучшу твое настроение.
— Жизнь моя, — начинаю я и наклоняюсь, чтобы поцеловать эти влажные приоткрытые губы.
— Да отвали ты! — сердито говорит она и с силой отталкивает меня.
Я выпрямляюсь и нежно говорю:
— Маленькая моя обиженная девочка, я тебя сегодня порадую. Приходи в спальню. Там тебя ждет сюрприз!
Она поднимает прелестное раскрасневшееся личико и смотрит с недоверием. Правда, ее губы начинают улыбаться.
— Что за сюрприз? — оживленно спрашивает она.
— Увидишь, — уклончиво отвечаю я, с трудом удерживая ликующую улыбку.
Выйдя из ванной, беру букет и футляр и отправляюсь в спальню. Укладываю букет на столик возле кровати и после небольшого раздумья прячу футляр между длинными стеблями.
Единственная появляется почти вслед за мной, на ходу запахивая махровый халатик. В ее прекрасных глазах ясно читается жгучее любопытство. Я беру букет и встаю перед ней на одно колено.
— О, моя королева, разрешите преподнести скромный дар моего любящего сердца, — торжественно произношу я.
Единственная смотрит на розы разочарованно, но принимает букет и тут же бросает его на кровать. Футляр выскакивает и падает на пол.
— Что это?! — вскрикивает Единственная и, стремительно наклонившись, поднимает футляр и раскрывает его.
Как резко заискрил камушек! Но глаза Единственной засверкали еще ярче. Я вижу, как начинают пылать ее щеки, как губы складываются в довольную улыбку.