— А какие могут быть у стервы заботы? — тихо заметил другой.
И они, переглянувшись, рассмеялись.
Края черного пакета для мусора загибались за ободок помойного ведра, образуя причудливо замятую поблескивающую юбочку. Капельки застывшего томатного соуса казались красными букашками, неподвижно сидящими на этой юбочке. Из ведра торчало немного вбок, как дуло из окопа, узкое горлышко стеклянной бутылки от вина. С него свисали увядшие потемневшие стебельки петрушки вперемежку с засохшими сморщившимися нарциссами.
Из-под гладкого бока бутылки остро блестела измятая серебристая фольга обертки от шоколада. Из-под нее словно выползали, змеясь, кольца грязно-коричневой картофельной шелухи. На них побуревшими фрагментами плоти лежали обрезки мяса. И тут же сочно зеленели кружочки срезанных огуречных попок. Очистки от шампиньонов, казавшиеся обрывками серой тряпки, валялись на ворохе золотистой луковой шелухи. Кое-где мягко белела мука, которую стряхнули с рук.
По центру возвышался изрезанный оранжевый пустотелый шар, получившийся из толстой кожуры, аккуратно снятой с целого апельсина. На нем растянулся презерватив клубничного цвета.
Дверца под раковиной приоткрылась, и изящная женская рука с длинными наманикюренными пальчиками на секунду, словно задумавшись, замерла над презервативом. Потом пальчики разжались, и в ведро упала туго свернутая белая прокладка с проступающими по краям бурыми пятнами…
Моя дочь Катя, студентка последнего курса филологического факультета пединститута, начала работать в школе. Она устроилась в физико-математический лицей, где были только 10 и 11-е классы. Часто она брала тетрадки с сочинениями домой для проверки. Мне доставляло удовольствие наблюдать, как она иногда буквально давится смехом, читая эти творения. Периодически Катя отрывала голову от тетрадей и цитировала вслух особо примечательные места.
— Ты возьми и выпиши все это в отдельную тетрадь, — как-то посоветовала я. — А потом загони юмористам по бешеной цене. Даже Задорнову такое в голову не придет!
И Катя последовала моему совету, по крайней мере первой его части. Я, разумеется с ее согласия, решила опубликовать то, что получилось.
А.Н. Островский
«Островский правильно сделал, что утопил главную героиню»
«Островский продемонстрировал в «Грозе» подлость самодуровых, двуликость Екатерины и любовь».
«Всякие попытки Катерины найти ответ в сердце мужа разбиваются о грубость его интересов».
«Тихон нагнетает тучи в жизни Катерины своей безвольностью, безответственностью, своей низкой целью напиться и уйти от проблем своей жены».