— Напишешь — облегчишься.
— Благодарю!
Алексей вскочил, по-старомодному щелкнул пятками и резко кивнул. Но растоптанные шлепки соскользнули, и он чуть не вывихнул лодыжки. Вновь опустившись на кровать, зло проговорил:
— Пусть кто-нибудь другой поживет в таком аду. А с меня достаточно!
— Твою музыку можешь написать только ты, — сказал голос.
— Да ладно тебе! Только я?! Не хочу! Не хочу больше! И не буду! И отстань!
В его голосе появились капризные нотки. Алексей соскочил с кровати, отшвырнул шлепки и забегал босиком по узкому пространству от окна к двери и обратно.
— Отстань, слышишь? — нервно вскрикивал он. — Не хочу больше боли! Верни мне ее! Пусть она не любит меня, пусть изменяет! Но пусть будет рядом! Всегда! Слышишь, Господи, всегда! Верни мне ее!
— Пусть все остается, как есть. Ты потом спасибо мне скажешь.
— Не скажу!
Алексей остановился и начал лихорадочно грызть ногти. Потом подбежал к фигуре и замер напротив.
— Я — не твой личный раб! Замолчи! — закричал он.
Потом плюхнулся на кровать и заткнул пальцами уши, продолжая быстро говорить:
— Я вообще еще раз умру! Первый раз не вышло — умру во второй и уже наверняка.
Фигура встала и подошла к нему. Голос спокойно произнес:
— Еще раз: жизнь и смерть — одно целое. Зачем спешить переходить из одного состояния в другое? Всему — свое время.
Но Алексей замотал головой, продолжая зажимать уши.
— Не слышу я тебя. И не говори ничего! Я люблю ее, и она меня любила. И это была моя единственная радость. Что ты можешь в этом понимать? В простом земном счастье? Это и была моя гармония. Понимаешь, в чем фишка? Не твоя и не вселенной, а моя! Только моя личная гармония!
— Ответь мне на один вопрос…
Голос на мгновение замолчал. Алексей опустил руки и поднял голову.
— Почему же тогда она перестала тебе звонить, к тебе приходить и просто исчезла из твоей жизни?
— Да, почему? — оживился он. — Тебе-то лучше знать. Ты же у нас — всевидящий всезнайка.
— Но я же тебе все показал. Повторить?
— Нет! — испуганно ответил Алексей, тут же опуская голову.
Из его глаз потекли слезы.
— Очень много в мире зла. А для тебя зло — это она, твоя любимая, — продолжил голос.
— Да мне-то что?! — всхлипнув, закричал Алексей. — Лишь бы была рядом! Это ты знаешь, что она для меня зло. Но я-то нет! Так дай же мне такую возможность самому разлюбить, самому разочароваться, самому понять, что она собой представляет в действительности. Хотя бы раз избавь меня от этой пытки: пытаться вернуть уже невозможное. Не режь по живому! Пусть я сам отрежу, когда пойму, что ты прав. Дай мне возможность понять! Сделай это ради меня! Пусть твоя музыка подождет! Останови пока процесс!