Впрочем, справедливости ради следует заметить, что наш приятель этого момента не выбирал, — просто зашел удостовериться, что человек, к которому, несмотря на все его причуды, он питал глубокое уважение и даже любовь, в результате событий предыдущего вечера не пострадал. Но ему вряд ли стоило беспокоиться на этот счет.
— Это невыносимо! — орал профессор все тем же тоном, так что могло показаться, будто он кричал одно и то же всю ночь. — Мелоун, вы тоже были там и, несмотря на ваше необъяснимое и ничем не оправданное сочувствие к бессмысленным идеям этих людей, должны признать, что собрание велось из рук вон плохо и мой праведный гнев был вполне оправдан. Возможно, когда я швырнул стол председателя в президента Духовного колледжа, я несколько переусердствовал, но они меня довели. Вы же помните, как этот Смит или Браун, как его там, — впрочем, это неважно, — осмелился обвинить меня в невежестве и в том, что я пускаю пыль в глаза.
— Это верно, — примирительно сказал Мелоун. — Но не беда, профессор, вы ведь тоже в долгу не остались.
Хмурое лицо Челленджера прояснилось, и он весело потер руки. — Да-а, лично мне кажется, что некоторые мои удары попали в цель и, полагаю, они не скоро забудутся. Эти людишки просто содрогнулись, когда я сказал, что по ним желтый дом плачет. Так и завизжали, помню, ну прямо как щенки. Хотя, признаюсь, безумная идея, будто я обязан читать их идиотские книжонки, немного вывела меня из себя. И все-таки, надеюсь, мой мальчик, что сегодняшним вашим появлением я обязан тому, что моя вчерашняя речь повлияла на вас и вы пересмотрели те взгляды, которые, должен признаться, подвергают серьезному испытанию нашу дружбу.
Мелоун отважно ринулся навстречу опасности.
— Я пришел, — выпалил он, — по несколько иному поводу. Вы, должно быть, заметили, что ваша дочь Энид и я последнее врямя тесно общались, и для меня, сэр, она стала единственной избранницей, поэтому я уже никогда не буду счастлив, если не смогу назвать ее своей женой. Я не богат, но мне недавно предложили в одном издании место заместителя главного редактора, так что я вполне могу позволить себе обзавестись семьей. Мы с вами знакомы довольно давно, и, я надеюсь, вы ничего против меня не имеете. Позвольте же рассчитывать на ваше согласие!
Челленджер погладил бороду, веки его угрожающе прикрыли глаза. — Мои чувства, — сказал он, — не настолько притупились, чтобы я не заметил, какие отношения установились между вами и моей дочерью. Но этот вопрос в значительной степени связан с проблемой, которую мы еще не закончили обсуждать. Боюсь, оба вы впитали яд тех опасных заблуждений, искоренению которых я готов посвятить жизнь. Хотя бы ради потомков я не могу дать согласие на союз, строящийся на подобном основании, поэтому мне нужны веские доказательства того, что ваши взгляды стали более взвешенными. Я буду просить о том и свою дочь.