- Стрелять ведут, - шепнула Евдокия Борисовна Кате, глядя на лица и винтовки окруживших их охранников. - Наши подходят, вот они и...
- Пошли, пошли!
И в тот же миг рядом раздались выстрелы, над головами прожужжали пули. Женщины завизжали, длинная колонна испуганно подалась назад. Охранники, отстреливаясь, разбегались кто-куда. С одного конца улицы мчались, размахивая шашками, кавалеристы с красными звездами на шапках, с другого бежали вооруженные железнодорожники.
Заключенные бросались к железнодорожникам, обнимали их. Конники гнали охранников дальше.
- Андрюша! - вдруг встрепенулась Евдокия Борисовна. - Андрюшка, родной!
К ним подбежал Андрей, пиджак перепоясан лентой с патронами, винтовка наперевес.
- Мама! Я уж думал, не успеем.
- Как ты, как дома? - плача и целуя его, спрашивала Евдокия Борисовна.
- Все в порядке. Некогда, мам. Наши уже, видишь, в городе. Ты домой иди, а мы еще им добавим...
Прямо на плечах отступавших в беспорядке белых на улицы Симбирска ворвался Московский полк. Другой полк красных отрезал врагу путь на мост. В Подгорье шла частая стрельба. Сбрасывая снаряжение, белые в панике хватали лодки, пытались перебраться через Волгу...
Вечером того же дня возбужденный, веселый Андрей стоял на митинге в огромной толпе бойцов и горожан.
- Читаю телеграмму Ленину! - слышался над притихшей площадью голос человека с трибуны. - Слушайте, товарищи: "Дорогой Владимир Ильич! Взятие Вашего родного города - это ответ на Вашу одну рану, а за вторую будет Самара!"
- Ура, ур-ра! - разнеслось далеко вокруг.
А вскоре телеграфисты Первой армии, освободившей город, приняли ответную депешу из Москвы:
- "Взятие Симбирска - моего родного города - есть самая целебная, самая лучшая повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы".
Глава 3
ПОМОЩНИК УПОЛНОМОЧЕННОГО
На Новый Венец то и дело налетали холодные злые ветры, по-хозяйски мели опавшие листья на пустынных дорожках, нагоняли из-за Свияги низкие свинцово-серые тучи, сеявшие мелкими, как сквозь сито, нудными дождями. Печально обвисли ветки на деревьях, липы уныло шумели пожелтевшими кронами, роняя на землю мокрые, крутящиеся в воздухе листья. И только солнце еще никак не хотело сдаваться: временами оно прорывалось сквозь густой облачный заслон и посылало вниз такие неожиданно яркие и теплые лучи, что мгновение казалось: лето вот-вот вновь возвратится. И тогда долетали на высокий симбирский берег из-за Волги пряные запахи мокрой земли, осенних лесов, прелой соломы с полей и... дыма.