– Ему придется лететь двухчасовым, так что время еще есть, – твердо заявила Джина. – Эд, откуда ты узнал, что Сетти на этой вилле?
Я посмотрел на нее.
– Зачем тебе это?
– Я тебя спрашиваю, Эд, – сказала она. – Просто невероятно. Сетти ищет вся полиция, а находишь его ты. Как ты узнал, что он там? Не я, так кто-то другой непременно тебя спросит.
Ее довод был не лишен смысла. Сейчас, когда она задала этот вопрос, я удивился, что его мне не задал Гранди.
– Пожалуй, ты права, – признался я. – Это долгая история.
– Я хочу ее выслушать. Ты намеренно чурался меня. Пожалуйста, не надо отрицать. Ты избегал меня. Ты ведь тоже втянут в это дело, правда? Ты знал, что она назвалась миссис Шеррард. Где-то что-то не так. Ты должен рассказать мне.
– Тебе совсем необязательно впутываться в это дело, – возразил я. – Не задавай мне вопросов. Хелен убили. Не я ее убил, но полиция считает, что я. Ты должна понимать, что я не могу ничего тебе рассказывать, не впутывая и тебя.
Ее ручки сжались в кулаки.
– А мне все равно! – воскликнула она. – Я хочу знать. Ну пожалуйста, Эд! В какую ты попал беду?
– В страшную беду. Но я не могу рассказать тебе подробностей. Не лезь ты в это дело, Джина.
– Эта девушка что-нибудь для тебя значила?
Я заколебался:
– Одно время я думал, что да. Пока не узнал, какая она на самом деле… Наверное, я вел себя, как…
– Не надо. Я все понимаю. Расскажи мне, что произошло, Эд.
– Забудь об этом, ладно? – Я встал и прошел к окну. – Я сам подставил себя под удар, а теперь будь что будет.
– Ты боишься, что узнает синьор Чалмерс?
– Страх я уже преодолел. Он предложил мне иностранный отдел. А когда он узнает, что я замышлял, отдела мне не видать.
– Ты уедешь из Рима?
– Была такая мысль, но теперь, похоже, я вообще останусь без работы.
Она молчала, и я повернулся и посмотрел на нее. Она побледнела, глаза наполнились непролившимися слезами.
– Не надо, Джина. Не конец же света.
– Для тебя-то, может, и нет.
За все время, что я ее знал, до меня впервые дошло, что она для меня значит. Я подошел к ней и, обхватив за талию, притянул к себе.
– Да, я попал в страшную переделку. И все по глупости. Но ты не должна лезть в это дело. Будешь слишком много знать – тебе могут пришить соучастие.
– Ради Бога, Эд, – сказала она, уже плача. – Неужели ты думаешь, меня это волнует? Меня волнуешь ты.
Я прижал ее к себе. Так мы простояли довольно долго, потом я оттолкнул ее.
– Нет, так нельзя, – произнес я. – Я, вероятно, потерял голову, иначе бы не стал бегать за этой вертихвосткой. Теперь придется за все расплачиваться. Оставь меня, Джина, прошу тебя.