Она выскочила на главную улицу, потом свернула в какой-то переулок, где, скорчившись, отсиделась в грязной подворотне за кучей ящиков с мусором, пока не стихли шаги Уэкленда.
Кляня собаку, нагадившую на мостовой, Элпью вымыла руки в общественном фонтане и пошла домой.
Поднявшись в темноте по лестнице и уже собираясь войти в комнату, Элпью заметила пробивающийся из-под двери свет. Она помнила, что задула свечу, значит, кто-то приходил к ней или до сих пор находится в комнате.
Элпью приложила ухо к двери и прислушалась. Тишина. Элпью опять опустилась на четвереньки и попыталась заглянуть в комнату через щель под дверью.
Когда она прижалась щекой к полу, дверь открылась.
Перед глазами Элпью оказался подол дорогого платья. Не успела она поднять взгляд, как дверь захлопнулась.
Элпью осталась на полу.
Что теперь? У нее не было желания ни сидеть здесь и слушать, ни спать на лестнице.
Она медленно встала, прислушалась, но не услышала ничего, кроме шороха ткани.
Элпью повернула ручку, открыла дверь и вошла с таким видом, словно не подозревала ни о какой встрече.
На пороге она ойкнула и вздрогнула, схватившись за грудь.
– Вы удивили меня.
Перед ней стояла мадемуазель Бонтем, управляющая мастерской Уиппингема по производству изделий из папье-маше. Она была одна.
– Я испугалась, – сказала Элпью. – Осторожность никогда не помешает. – Быстрый взгляд сказал Элпью, что женщина не обыскивала комнату либо сделала это очень осторожно. – Так что случилось? – спросила Элпью, опустившись в кресло. – Уже за полночь. Какое срочное дело, мадемуазель Бонтем, привело вас сюда среди ночи?
– Творится что-то неладное. – Бонтем присела на край кровати Элпью. – И в этом замешан герцог де Шарм. Роджер, как вы знаете, его лакей. А как управляющая компанией лорда Уиппингема по производству изделий из папье-маше, я много раз общалась с герцогом, когда мы вместе ездили водной карете в Версаль. За последние дни он очень изменился.
– Как вы попали в мою комнату? – спросила Элпью.
– Парадная дверь была открыта, – ответила Бонтем. – Я постучала, но, не получив ответа, рискнула войти. Признаться, я дрожала при каждом шаге, боясь наткнуться на нового убийцу, как вчера вечером.
– Откуда вы узнали, где я живу?
– Мне сказали и мадемуазель Смит, и Роджер. Видите ли, в Сен-Жермене все всё друг о друге знают.
Элпью села к столу.
– Вы намерены сообщить мне что-то столь интересное, что не может подождать до утра?
– Со мной пришел бы Роджер, но он на дежурстве в замке. Роджер считает, что в такое время опасно оставлять герцогиню одну. Особенно когда герцог в столь странном настроении. По словам Роджера, состояние у герцогини весьма неустойчивое. Она боится его.