Почему бы и нет?
Нынешней зимой, сразу после падения Централи, Город внезапно перестал снабжать серых оружием. Возникло недовольство, которым Ворон немедленно воспользовался.
Он, поддерживаемый верными ему молодыми хозяевами, напал на лагерь своего отца, убил его, сровнял лагерь с землей и — как Главный Пхан отныне — заключил союз с Виком.
Вик пошел на этот договор с одной мыслью: выиграть время, успеть создать постоянное мощное войско, которое могло бы противостоять серым. Вик понимал, что никакой союз с серыми абсолютно ничего не гарантирует. Вик вовсе не намеревался атаковать Город. Он знал, что ни Совет, ни старейшины никогда на это не согласятся.
Хотя…
Искушение было велико.
Централь возмущало презрение Города и манили его тайны. Фермеры ненавидели Город за то, что он грабил их. Серые сами мечтали о грабеже, о сказочных богатствах Города. Вик отдавал себе отчет в том, что мнению Совета и старейшин он может противопоставить мнение тысяч: обитателей Централи, фермеров и серых. Вик хорошо помнил, как старейшина Алексей отреагировал на одно-единственное неосторожно оброненное им слово: «Мы бессильны против Города… ПОКА…» Город создал вокруг себя плотное кольцо ненависти. И Вик в силах был использовать эту ненависть против Города. Он мог сдержать свою клятву — теперь его бредовая мечта об охваченных огнем городских блоках уже не была просто мечтой, а тем более — бредовой. Мечта обернулась вполне осуществимым замыслом.
Осуществимым?
Но что может сделать вооруженное луками и автоматами разрозненное войско против бронированного кулака боевых машин Города? Это войско даже не сумеет прорвать внешние оборонительные рубежи, которые много лет укреплялись вокруг Города.
Вик постоянно напоминал себе об этом. А потом напоминал о том, что серые оборонительные рубежи Централи прорвать смогли.
Так что… Так что атака Города в итоге казалась вполне возможной. Если ее хорошо подготовить. Если все как следует обдумать, если собрать не одно, а три войска, если ударить по Городу с разных направлений…
Вик вновь останавливал себя. Имеет ли он право на такой риск? В случае поражения серые уведут свои племена подальше от Города — но Централь и поселки фермеров останутся на своих прежних местах. И весь гнев Города обрушится на них «Вертолеты… танки», — приходили на ум Вику незнакомые, угрожающие слова старейшины Алексея.
И что же? Продолжать безропотно платить дань Городу, трусливо кланяться городскому Конвою? Прежде это была участь фермеров. Но теперь это была их общая участь. Вик понимал, что ненависть к Городу будет расти вместе с ростом постоянного войска, которое в любом случае предстоит собирать. Ненависть будет расти и подталкивать его. Вика, к действию, а Ворон этого действия будет требовать открыто. У Ворона нет выбора. Или война с Городом, или война с фермерами и Централью. Третьего не дано.