Еще одного… Оставался теперь только один — Сергипетроич. Это напомнило Вику о его решении поговорить с прошлыми, о решении, принятом возле загадочной зоны эрапорта. Следовало поторопиться с разговором — иначе — иначе вскоре говорить будет уже просто-напросто не с кем.
Мара помогла Вику, и с ее помощью он быстро разделался со стиркой. Оставив одежду в прачной сушиться, Вик вернулся в свою комнату, чтобы поесть. Сидя на топчане и сосредоточенно пережевывая порцию свежей фермерской пищи, он думал о том, как объяснить свое появление Сергипетроичу. Простое любопытство? Но Сергипетроич не любил любопытных, он всегда был молчалив, замкнут и на вопросы о Городе, о минувших днях отвечал либо скупо и односложно, либо не отвечал вовсе.
Впрочем, Вик смутно надеялся, что сегодня — в день скорби, в день смерти последнего из своих друзей, Сергипетроич будет разговорчивее. Не может быть, чтобы сознание того, что он остался последним из прошлых, никак на него не повлияло.
Покончив с пищей, Вик отыскал под топчаном большой кусок удивительно прочной ткани прошлых — брезенда — накинул на плечо акэм, завернулся в брезенд и вышел из комнаты.
Сергипетроич жил в главном жилом блоке, так что идти было недалеко. И все равно, несмотря на брезенд, Вик успел промокнуть с ног до головы. Дождь хлестал с такой силой, словно Река встала на дыбы и обрушилась на Централь с неба. Воздух был душным и плотным от переполняющей его влаги. Все тропинки, все сфальты скрылись под водой, Вик едва добрался до Большого Сфальта через вязкую, грязную жижу. Ни один человек не встретился ему по пути. Люди Пета работали на Станции, служба пищи — на Ферме, ходовики мокли на границах, а все остальные сидели по своим блокам и комнатам.
Сергипетроич тоже сидел у окна своей комнаты. Он, казалось, ничуть не удивился приходу Вика. Равнодушно ответив на его приветствие, Сергипетроич продолжал неотрывно вглядываться в далекие очертания построек и блоков Города, едва различимых сейчас за пеленой дождя.
— Я пришел… — неуверенно начал было Вик, но, неожиданно, Сергипетроич перебил его:
— Одиночество, — сказал он. — Одиночество всегда, даже тогда, когда ты окружен людьми. Особенно тогда, когда ты окружен людьми… Ты не знаешь этого чувства.
Вы не знаете и не можете знать. А может быть я не прав, и чувство одиночества вам тоже знакомо. Возможно, это оно ведет вас к Развилке. Как ты думаешь? — спросил он Вика, не поворачивая головы и не отрывая своего взгляда от окна.
— Я не знаю, — ответил Вик.
— Ты пришел, чтобы поговорить о Городе, — не спросил, а утвердительно произнес Сергипетроич, по-прежнему не поворачивая головы.