Тесс ехидно улыбнулась.
— В честь пирата?
— Да.
И Букер скрестил руки на груди, не желая вдаваться в подробности.
Это показалось Тесс неприличным, но, в конце концов, они только и делают, что совершают кошачьи маневры вокруг друг друга. Пора приниматься за дело. Чувства надо отставить в сторону. Кто бы ни был виноват в смерти Гари Гаролдса, ему не нравилось то, что Тесс начала расследование. Вот об этом ей надо рассказать Этану Букеру.
Тесс спустила Сильвестра на пол и встала. Подошла к камину и помимо своей воли посмотрела на фотографию черноволосой женщины. Ей с трудом удалось промолчать и не спросить о ней у Букера. Нет, единственный способ избавиться от недомолвок — это прямо сказать о них. Вперед! С этого надо начать. Тесс уперла руки в боки, расставила ноги, и решительное выражение появилось у нее на лице.
Она подождала, пока их взгляды встретятся.
— Букер, я не очень-то умею ходить вокруг да около, поэтому лучше будет, если мы все сразу выясним.
Он наморщил лоб и ничего не сказал. Но и возражать не стал.
— Не знаю точно, что между нами произошло там, наверху… Нет, я не хочу сказать, что о чем-то жалею, но, учитывая сложившуюся ситуацию, думаю, нам лучше забыть об этом.
— А в чем проблема? — спросил он без всякого выражения.
Ладно, не хочет — так не хочет. Опять у нее ничего не получается. Быть чувствительной — значит обрекать себя на страдания. Этому ее научили. Урок был жестокий. Лучше уж обходиться без лишних чувств. По крайней мере, пока.
Тесс гордилась тем, что могла сама постоять за себя. Во всех смыслах. Но ей пришлось долго привыкать к мысли, что если, распахивая дверь, бьешь себя по лицу, то не надо ее распахивать.
Она опять заходила по комнате кругами.
— Это было… — Она умолкла. Ей не хотелось произносить слова, которые могли бы точно определить, что произошло, хотя именно это нужно было сделать. — А теперь мы кружим вокруг да около, словно две собаки вокруг кости.
Букер хмыкнул и как будто немного расслабился. Провел рукой по волосам.
— Ты умеешь объяснять.
Тесс холодно посмотрела на него, но обрадовалась, что он вернулся к своей обычной шутливой манере.
— Не перебивай. Тебя не учили, что нельзя перебивать, когда человек говорит?
— О, прошу прощения, — с насмешливой покорностью проговорил Букер и уселся поудобнее. — Продолжай, пожалуйста.
— Как я уже сказала… — Тесс вдруг подумала, что в комнате стало легче дышать. — Мы не можем ходить кругами, как кошки.
Букер посмотрел на Сильвестра, который расположился рядом с ним и лизал лапу.
— Думаю, она не хотела тебя обидеть, приятель.