Уиттэйкеры не стали нравиться ей больше по мере продолжения светского сезона. Другое дело их кузина, Эмилия Куртни. С тех пор как подруга Элизабет в Хартфордшире, Шарлотта, разочаровала ее, выйдя замуж за мистера Коллинза, которого Элизабет считала на редкость глупым мужчиной, она утратила иллюзии в отношении близкой дружбы. Полагая, что хорошо знает свою подругу, Элизабет была потрясена прагматизмом Шарлотты, которая отнеслась к замужеству исключительно как к средству, обеспечивающему покой и житейские блага.
Но миссис Куртни удалось достучаться до Элизабет. Эмилия была остроумна, обворожительна и игрива. Элизабет сознавала, что Дарси не нравится эта дружба.
Он был бы рад осудить Эмилию за легкомыслие, но та, как и Элизабет, придерживала свои шутки только для высмеивания глупости.
— Она кокетничает! — сердился Фицуильям. — Даже в присутствии Куртни.
— Не со всеми, — парировала Элизабет, многозначительно посмотрев на мужа. Эмилия и в самом деле держалась с Дарси совершенно иначе, чем с другими мужчинами.
— Неужели тебе хотелось бы, чтобы я давал повод женщинам предположить, будто я чувствителен к их обаянию?
— Нет конечно. — На самом деле Элизабет не была уверена, что ее муж знает, как выказывать подобную чувствительность. — И все же Фицуильям, было время, когда ты посчитал, что я кокетничаю с тобой, и, насколько мне помнится, нашел мое якобы кокетство заманчивым.
— Тогда были совсем иные обстоятельства. Отвратительная сущность кокетства в непорядочности, подразумевающей ложные обещания. Я поверил, что внешние формы поведения, адресованные мне в Кенте, сулили благоприятный ответ; и в тот момент да, это действительно было заманчиво.
— Милый мой, ты боишься, что миссис Куртни научит меня флиртовать? — Она вытянула вперед губы, совсем как в поцелуе.
— Что? Я этого не допущу.
— Неужели? Так-то и не допустишь? — Ее игривый взгляд пытался растопить застывшую холодность в его глазах.
— Надеюсь, ты не собираешься испытать меня, Элизабет?
Она желала и не желала этого одновременно.
— Кокетство — не в природе моего характера, — сказала Элизабет уже серьезно, — но если бы ты понимал, каково быть женщиной, ты не увидел бы в поведении миссис Куртни ничего, кроме стремления получить одобрение мужчин.
— Ей следовало бы больше стремиться получить одобрение своего мужа, — парировал Дарси.
— Он любит ее до безумия, разве ты не заметил?
— Мне кажется, у нас достаточно друзей, чтобы тебе требовалось искать еще чьей-то дружбы.
— Я не ищу дружбы миссис Куртни; она сама предлагает мне эту дружбу. Эмилия мне нравится, мне с ней легко и приятно. Что касается наших друзей, это не мой выбор. Все они — твои друзья. — Заметив, как он изменился в лице, Элизабет торопливо добавила: — Я не хочу сказать, что твои друзья мне не нравятся. Они мне нравятся. И все же я никогда в жизни не встречала никого, похожего на миссис Куртни. — Тут глаза Элизабет потеряли всю их серьезность и оживились, словно ее опять позабавило воспоминание о какой-то веселой выходке Эмилии. В тот момент она явно мысленно была не с ним. — Говорить с ней — все равно, что… шутить и проказничать словами.