…Отбыв срок в Сибири, в начале восьмидесятых годов в Москву нелегально вернулся писатель и поэт Игорь Губерман. Он не должен был приближаться к столице ближе чем на сто километров, но однако приблизился: ему нужны были хорошее общество и хорошая библиотека. Он тогда носился с мыслью написать книгу о женских лагерях, для которой начал собрать материал. И я решила – что может быть лучше, чем свести его с Мишкой! Она прошла через все круги этого ада, знала массу историй и замечательно их рассказывала – для Губермана это был бы клад почище пещеры Аладдина.
Надо сразу сказать, что Мишка желанием знакомиться с Губерманом не горела – я её едва уговорила. Позже я поняла, что, распоряжаясь Фондом Бёлля и помогая советским политзаключённым, Мишка не хотела усугублять свою и без того непростую ситуацию контактами с нелегальным «уголовником». Я старательно рассыпала перед ней бисер губермановских четверостиший, расписывала, какую он напишет замечательную книгу и как такая книга нужна народу, наконец, – просто какое счастье общаться с таким замечательно остроумным и талантливым человеком. Я пела, как Лорелей, и в конце концов я её уломала. Дважды мы назначали и отменяли встречу. Один раз Мишка, незадолго до этого перенесшая тяжёлую операцию, плохо себя чувствовала, второй – в преддверии какого-то пролетарского праздника власти усугубили охоту на Губермана, и он залёг на дно. Наконец, всё как будто бы сошлось, и мы в третий раз назначили встречу. Но накануне вечером у меня поднялась высокая температура и заболело горло – была эпидемия гриппа. Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы я ехала к и без того тяжело больной Мишке, рискуя её заразить. Но отправить Губермана одного и добровольно отказаться от счастья присутствовать на этой встрече? Это было выше моих сил. Я представляла, каким соловьём будет рассыпаться Губерман, соблазняя Мишку, какие замечательные рассказы услышит от соблазнённой Мишки – а я буду в это время лежать в постели с распухшим носом и градусником под мышкой и понимать, что жизнь не удалась?! Нет, нет и нет! И я обзвонила участников и в третий раз отложила встречу. А вечером следующего дня к моему одру явилась связная от Мишки сообщить, что в тот самый час, когда у Мишки должны были быть мы с Губерманом, вместо нас явилось КГБ с ордером на обыск. Перевернули всю квартиру, отобрали около двухсот книг. Составили протокол, открыли на Мишку «дело». Мишка просила передать: «Не вздумай привозить Губермана, да и сама лучше со мной не контактируй – это опасно, я теперь зачумлённая, тебя выгонят с работы…»