– Кондратка где? – подозрительно оглядев неприбранную комнату, громко сопя, спросил отец.
Андрюша – человек слабохарактерный. У него была высокая температура, страшно болела голова. И он без утайки сообщил, где находятся брат и дядька. Рассказал он и том, что произошло в гимназии.
– Так! – с силой пнув валявшийся на полу пыльный ботинок, коротко произнес Алексей Сергеевич. Глаза его округлились, налились кровью. Не сказав больше ни слова, он хлопнул дверью…
Когда вернулись на квартиру, началась расправа. Еще в сенях Алексей Сергеевич ткнул Кондратия кулаком в спину. Потом прижал его на кухне в угол и начал бить по лицу. Дядька только кряхтел от боли. Немудрящие пожитки Кондратия полетели к дверям. Завершилось все грозным приказом:
– В Грешнево! Марш!
– Помилуйте, барин, – плачущим голосом упрашивал Кондратий, низко склонив поседевшую голову. Но в глубине души он радовался, что отделался так легко. Грешнево его не пугало: можно снова на оброк в Питер отпроситься.
Кондратий был давним слугой Алексея Сергеевича. Он ухаживал за барином, когда тот только начинал свою службу в армии, а затем сопровождал его во всех походах и переездах из города в город.
Алексей Сергеевич не мог не ценить деловых способностей сообразительного, разбитного и плутоватого слуги. Однажды молодого офицера Некрасова послали в губернский город Подольск с хозяйственными поручениями. В оживленном городке юго-западной России, торговом и веселом, оказалось немало всяческих соблазнов. И прежде всего – карты, к которым Алексей Сергеевич имел особое пристрастие.
Хозяйственные дела требовали много времени и были довольно хлопотными. Тогда, чтобы не отрываться от карточной игры, Алексей Сергеевич решил перепоручить их Кондратию. Он заставил его переодеться в офицерскую форму, вручил все необходимые документы, объяснил, где и у кого надо побывать, и стал спокойно тасовать карточную колоду.
Грамотный и толковый слуга выполнил все поручения. Но на какой-то многолюдной улице он едва не попал впросак: позабыв о своем офицерском виде, браво козырнул усатому фельдфебелю. Хорошо, что тот был навеселе и ничего не заметил. Были и другие случаи, когда верный слуга выручал своего барина…
Расправившись с Кондратием, отец присел на стул посредине комнаты и сурово глянул на стоявшего у окна Николая:
– Ну, докладывай, что натворил? За что розги?
Пришлось докладывать. Николай ничего не утаил. Он рассказал, как разговаривал с ним инспектор, как бранил за неоплаченный долг. У отца снова задергалась щека:
– Бранил? Меня?
– Больше стыдил, упрекал, требовал, – попытался смягчить свой рассказ Николай.