Жербер Боа открыл рот, закрыл его, пожал плечами и в конце концов произнес:
– Не в моей власти помешать вам присоединиться к нам.
Он ушел, но мимоходом Катрин перехватила брошенный на нее взгляд. Отныне этот человек стал ее врагом, она была в этом уверена.
Катрин машинально вышла из церкви, как и другие, получила кусок хлеба, который у ворот богадельни раздавал монах, и опять двинулась в путь в рядах паломников. Она отказалась от лошади, которую ей предлагала Эрменгарда.
– Я попрошу вашей помощи, когда совсем изнемогу, – сказала она Эрменгарде, которую две приютские монахини взгромоздили на большую лошадь, такую же рыжую, какой она сама была когда-то. Две другие усадили Жилетту на мирного иноходца, на котором до этого ехала одна из служанок вдовствующей графини де Шатовиллен. Обе камеристки, устроившиеся на одной лошади, и четыре вооруженных всадника составляли свиту мадам Эрменгарды. Они двигались в арьергарде всей группы паломников.
Ворота вновь раскрылись перед путниками, которые теперь выглядели бодрее. Солнце сияло в голубом небе, и свежесть утреннего часа предвещала прекрасный и теплый день. Едва переступив порог старого приюта, паломники вступили на дорогу, прямую и каменистую, протянувшуюся прямо по склону долины. Это была первая площадка на гигантской лестнице, спускавшейся в глубокую долину Ло, откуда поднимался голубоватый туман.
За два дня они прошли трудную дорогу от Обрака через долину Ло и узкие ущелья Дурду к святому городу Конку. В Жербера Боа будто вселилась неистовая злость: он не хотел слышать ни жалоб, ни вздохов от паломников своей группы.
Для Катрин эти два дня показались адом кромешным. Растертая нога заставляла ее жестоко страдать, но она упорно отказывалась ехать верхом. Ей казалось, что, дай она себе поблажку, не пройди она весь этот покаянный путь как нищая из нищих паломников, Бог не смягчится к ней. Свои муки она жертвовала Богу на благо Арно, страстно желая, чтобы Господь Бог дал ему выздоровление, а ей самой позволил его найти. За такое счастье она с радостью пошла бы по раскаленным углям…
Когда вечером перед паломниками появилась маленькая деревушка, а рядом с ней аббатство на склонах узкой долины реки Уш, Катрин уже почти потеряла сознание. Безразличным взглядом она смотрела на великолепную базилику, перед которой ее спутники в едином порыве упали на колени.
– Вы еле дышите! – пробурчала Эрменгарда. – И не пытайтесь идти за другими в аббатство!.. Там же нет места. Меня уверяли, что здесь есть где-то хороший постоялый двор, и я намереваюсь направиться туда.