Мама, видимо, тоже о чем-то догадывалась или просто чувствовала, что с сыном творится что-то неладное. Она ни разу не потревожила Алика, но он знал, что она подолгу стоит у дверей комнаты и прислушивается к его шагам. Алика это немножко раздражало, но он был благодарен, что его хотя бы оставили в покое.
Господи! Как глупо, как банально все закончилось!
Воспоминание об этом приносило какую-то физическую боль, сгибало Алика пополам, лишало сил двигаться, а самое страшное – он не знал, как выйти из этого состояния, что решить, что предпринять.
…На классный час Алик вновь пришел с цветами. Белоснежные гвоздики стояли в высокой тонкой вазе на столе Татьяны, и Алик гордо любовался ими, отвечая на вопросы ребят.
Класс у Татьяны оказался непростой. У Валентины Васильевны было легче: Алик сам рассказывал о том, о чем хотел, о чем считал нужным. А эти восьмиклассники завалили его вопросами, и каждый второй вопрос – с подковыркой. Алик все сорок пять минут чувствовал себя вратарем, на которого одна за другой обрушивались атаки. Татьяна почти не вмешивалась в ход классного часа, но Алик несколько раз встречался с ней глазами и видел искреннее сочувствие, а не привычное холодное любопытство. Может быть, именно это, а может, приподнятость настроения и желание казаться победителем помогли Алику – он с честью вышел из всех щекотливых положений, в которые его яростно загоняли восьмиклассники.
– Устал? – с участливой улыбкой поинтересовалась Татьяна, когда наконец прозвенел спасительный звонок и толпа маленьких мучителей с визгом и шумом покинула класс.
– Ничего, – пожал Алик плечами, но тут же открыто улыбнулся: – Дали мне прикурить ваши ребята!
– Что-что, а это они умеют, – согласилась Татьяна.
– У вас сейчас еще урок? – поинтересовался Алик, намереваясь ждать сколько угодно.
– Нет. Можем идти домой. Подождешь, пока я соберусь? Нам же все равно по пути.
– Конечно, – торопливо согласился Алик.
– Ты не из вежливости? Может, у тебя дела?
– Нет! Что вы! Я совершенно свободен. Я подожду, собирайтесь, не торопитесь. Я пока стенгазету почитаю.
Стенгазета, висевшая в другом конце класса, оказалась очень забавной. Смешные рисунки, остроумные подписи.
– У вас талантливые ребята, – сообщил он Татьяне.
– Не жалуюсь. Хотя математиков из них не получится.
– Вас это беспокоит?
– Конечно. Хочется, чтобы хоть кто-нибудь когда-нибудь сказал мне спасибо.
– Ну, спасибо скажут многие.
– Я неточно выразилась. Очень приятно сознавать, что вырастила какого-нибудь знаменитого ученого. Наверное, это голубая мечта любого учителя.