– Мама? – окликнула я, заходя в квартиру.
Молчание.
Пожав плечами, я вошла в комнату, положила листья на стол...
И вот тут-то и поняла, от чего мне не по себе. Запах. Этот запах. Туалетная вода «Матадор»... Та самая, которой пахло от напавшего на нас незнакомца!
У нас в семье никто такой не пользовался...
Колени внезапно подкосились, и я присела на стул, ежась и бессмысленно таращась в открытое окно.
Открытое окно?! Но как так получилось? Я же точно помню, что оставляла только форточку! Я вскочила, выглянула наружу... От сердца немного отлегло – во дворе все тихо, спокойно, ничего необычного. Закрыв окно, я захлопнула и форточку. Ерунда все это. Такая мнительная я стала со всеми этими происшествиями.
Потом я нашла на столе письмо, сунула его в сумку и вышла из квартиры, не забыв побрызгаться мамиными любимыми духами «Premier Jour» от Нины Риччи. Теперь «Матадор» был окончательно и полностью задавлен.
Миша ждал у подъезда. Бросив на меня озабоченный взгляд, он шикнул и прижал палец к губам:
– Тсс! Тихо!
– Что-то случилось? – не поняла я.
– Да тише ты! Не видишь, что ли? – он кивнул на стоящий у подъезда мотоцикл.
– И что? – я все еще не догоняла.
– Тот самый! – прошипел Миша, утягивая меня в кусты. – Я уже вызвал милицию.
И только тут до меня дошло.
– Тот самый!? – Я вцепилась в Смыша холодеющими пальцами. – Значит, мне не померещилось...
Стало так страшно, что захотелось лечь на землю и уползти куда-нибудь подальше. Ужас притаился где-то рядом и следил за нами холодными бездонными глазами...
– Что померещилось? – резко обернулся Миша.
– Что кто-то побывал в моей комнате...
– Побывал в твоей комнате?! – ахнул Миша.
– Ну да! Там пахло той самой туалетной водой... «Матадором». И окно было открыто.
– А может, ты забыла его закрыть, когда уходила?
– Нет... Я только форточку оставляла...
– А сейчас закрыла?
– Ну да. Конечно! – Допрос Смыша только добавлял мне страха.
Но он не отставал:
– Что-нибудь пропало?
– Вроде нет... Я не успела толком рассмотреть. Думала, у меня глюки... Насчет запаха, и все такое.
– Понятно... – он замолчал и, не спуская глаз с мотоцикла, принялся сосредоточенно кусать большой палец.
– А чего мы ждем? – шепотом спросила я.
– А ты еще не догадалась? – вопросом на вопрос ответил Смыш. Нет, ну до чего же он все-таки противный! Неужели не понимает, что я не в силах сейчас играть в игры!
– Письмо принесла? – прошептал Миша, дергая меня за косичку. – Или ты только накраситься успела? Да отпусти ты мой рукав, там, наверное, уже дырки от твоих лакированных когтей.
Он был неисправим! Никому в классе еще не удавалось так меня бесить. Я выхватила из сумки письмо, швырнула ему: