– Да ты что, Леша, да как ты мог подумать! – возмутился Гриша. – Да она такой человек…
– Не знаю я, какой она человек и знать не хочу! – перебил Воронков. – А вот напоит тебя однажды клофелином – и последнее из дому унесет! Мне маму твою жалко! Ты ж мне не чужой! Или СПИДом заразит, или еще чем похлеще! Потом не приходи жалиться! Жратва осталась?
Воронков ушел на кухню, съел все, что принесли Гриша с Ниной.
А Гриша сидел у себя на кровати. И все смотрел на картину с маками…
ГОЛОС ГРИШИ:
– Амапола… Это мак по-испански. Я прочел, что маки растут везде – от субтропиков до Арктики. 250 видов. И все необыкновенно красивы. Жаль, отцветают быстро – всего через несколько дней. Они растут у Средиземного моря на склоне гор. А иногда – как сорняки на полях. И лепестки у них покрыты черными пятнами. Будто их кто-то хотел испортить… Говорят, сок мака утоляет любую боль… Кто бы мою боль утолил?
В кафе по кухне метался невменяемый Эрик. Он бил банки и бутылки и орал, заглушая музыку в зале:
– Сволочи! Весь мир – гниды!
Бедная Эля пыталась его успокоить:
– Эрик, милый, пожалей, это же все твое!
– Да, мое! Хочу бить и буду!
Он с грохотом опрокинул табурет. А потом принялся громить холодильник.
– Да что случилось, объясни ты! Кто тебя обидел, Эричка?
Эля закрывала холодильник своим большим телом.
– Кто-кто! Один раз в жизни поверил женщине! Один раз в жизни позвал к себе. И сам из дому не смылся, дождался ее. И все получилось! Представляешь?! Все получилось! Потом я уснул… А она… А она, стерва, сбежала! – зарыдал Эрик.
– Ничего, Эричка, она вернется. Мужчины, знаешь, как часто сбегают? А потом иногда возвращаются – тогда, когда их совсем уже не ждешь!
– Дура ты! – завопил еще громче хозяин кафе. – Она не просто так сбежала! Она унесла загранпаспорт. Денег – полторы штуки баксов. А еще – представляешь! – утащила сосиски из холодильника и «Комет»! «Комет», понимаешь! Ненавижу баб! И мстить буду всем вам! Мстить!
Гриша зашел в комнату. Пьяный Терещенко дремал на диване. Воронков сидел на полу и читал их с Ниной книжку о хороших манерах. На его лице была написана крайняя степень недоумения.
– «Будь осторожен с выбором темы для разговора. Не говори, что мама рассердилась на папу за то, что он не любит салат из сырой капусты. Что бабушка искала подвязки, которые она уже надела. Что в кухне засорился мусоропровод, потому что Бася насовала туда лапши…» Ты чё, Гриня, с ума спятил?
Гриша включил утюг и начал молча гладить брюки.
Воронков не отставал:
– Ты смотри, одеваться стал как человек. Утюгом пользуешься! А все из-за нее, да, Гриня? Из-за крали своей! И так тебе от нее ничего толком не обломилось! А? Ты признайся! Гриш, а хочешь, помогу эту проблему порешить. А? Вдвоем-то оно полегче будет? Может, поделишься?