– Превратится в пар? – Кстон торжественно посмотрел Чиано прямо в глаза. – Вы хотите сказать… будут мертвы?…
– Именно. – При виде ошеломленного выражения на лице Кстона Чиано почувствовал непривычные угрызения совести. – Мертвее не бывает.
Военный секретарь, сидящий слева, издал непроизвольное рычание.
– Но это же несправедливо! Нечестно! Безнравственно! Если вы действительно склонны поступить подобным образом, то нам с вами вообще нечего обсуждать, не о чем дебатировать, договариваться…
– Это как раз то, чем нас привлекает наш метод, – заметил Чиано. – Стало быть, вы не возражаете против предоставления нам неограниченных прав на разработки?
– У моей скромной персоны просто нет выбора, – слабым голосом сказал Кстон, вставая. – Это огромное потрясение. Тысячелетние традиции на глазах обращаются в прах, но моя скромная персона немедленно вернется к своему народу и объяснит ему ситуацию.
Чиано тоже поднялся на ноги. Ему было немного не по себе: пожалуй, он бы предпочел, чтобы маленький инопланетянин принялся брызгать слюной и угрожать, чем так смиренно принял ультиматум.
– Ну а теперь, когда мы поняли друг друга, не вижу, почему бы нам не остаться добрыми друзьями. Прошу вас, распейте с нами бутылочку, пока ваш корабль готовится к отправке.
– Конечно, это хорошая мысль. – Кстон выдавил из себя дрожащую улыбку. – Моя скромная персона будет рада извлечь хоть что-нибудь из соглашения.
Чиано и Ритцо чрезвычайно развеселило это замечание. Среди людей поднялся беспорядочный шум, и, похлопывая Кстона по спине, все дружно направились к столу, накрытому в дальнем конце конференц-зала. Красное вино полилось рекой, и кто-то уже требовал завести веселую музыку.
– Все вышло куда легче, чем я ожидал, – прошептал Чиано на ухо Ритцо. – Ни разу не видел, чтобы кто-нибудь так быстро сдавался.
– Эти дориниане, они все таковы, – с видом знатока отвечал Ритцо. – Я же говорил тебе, им вообще неизвестно, что такое драка. У них не хватает для нее задора и мужества. И даже гордости. Ты сейчас сам убедишься.
– Слушай, достаточно, оставь его в покое. – Чиано попытался образумить своего кузена, но было слишком поздно: тот уже со снисходительной улыбкой направился к Кстону.
– Выпьем за вечную дружбу, – предложил Ритцо, с оскорбительным лицемерием поднимая бокал.
– За вечную дружбу, – покорно отозвался Кстон.
– Мой маленький серый amico >>[1], – промычал Ритцо и звучно шлепнул Кстона по спине.
– Мой большой розовый amico! – Кстон поднял свободную руку и, прежде чем Чиано смог отреагировать на внезапный звонок тревоги в своей голове, опустил ее, шлепнув Ритцо по спине.