вводит упоминание шпица как признак неподвижности застывшего быта московского общества.
12 — А он, все клуба член исправный… — Член Английского клуба, привилегированного закрытого заведения, основанного в 1770 г. Доступ в клуб был затруднен, и членство являлось знаком принадлежности к коренной барской элите. Несмотря на высокую плату ("Избранные вновь в Члены платят 100 руб., а потом уже в следующие годы 50" — "Альманах на 1826 для приезжающих в Москву…", 1825, с. 48), добиться избрания было вопросом не денег, а признания в мире дворянской Москвы.
XLV–XLIX — Несмотря на очевидную ориентацию П на изображение Москвы в комедии "Горе от ума", тон седьмой главы существенно отличается от тона комедии. Формально ("по календарю") действие происходит в 1822 г., но время описания сказалось на облике изображаемого мира: это Москва после 14 декабря 1825 г., опустевшая и утратившая блестящих представителей умственной жизни. Не случайно в XLIX строфе упомянуты Вяземский и любомудры — деятели культуры, уцелевшие после декабрьского разгрома.
Показателен новый подход П к интеллектуальному уровню Татьяны: в пятой главе подчеркивалась ее наивность, приверженность к "простонародной старине"; интеллектуальной элитарности Онегина противопоставлялась нравственная чистота и народность этических принципов героини. Умственный приоритет оставался за Евгением, нравственный — за Татьяной. В седьмой главе автор сливает интеллектуальные позиции — свою и Татьяны. Общий разговор в гостиной для нее "бессвязный пошлый вздор". Чтобы "занять душу" Татьяны, необходима беседа Вяземского — одного из умнейших людей эпохи и, в данном случае, авторского двойника (см. с. 333).
XLVI, 2 — Младые грации Москвы. — Выражение "грации Москвы" — понятное читателям тех лет ироническое прозвание, смысл которого раскрывается следующим образом: Елизавета Ивановна Нарышкина "была пожалована фрейлиной в 1818 г. с Марьей Аполлоновной Волковой и Александрой Ивановной Пашковой. Все три имели двойной шифр: Е.<лизавета> М.<ария> <т. е. были фрейлинами и двора жены Александра I, и двора его матери. — Ю. Л.>; все они были далеко не красивы, но очень горды и не находили себе достойных женихов. Их прозвали les trois Graces de Moscou <три Грации Москвы, франц. — Ю. Л.>, а злые языки называли les trois Parques" <три Парки, франц. — Ю. Л.; Парки зловещие старухи, которые, по греческой мифологии, прядут и обрывают нить человеческой жизни> — Рассказы Бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, зап. и собр. ее внуком Д. Благово. СПб., 1885, с. 305–306. Рассказчица этих воспоминаний Е. П. Янькова, урожденная Римская-Корсакова, принадлежала к той части московского общества, с которой Пушкин в период работы над седьмой главой особенно тесно общался. Клички, которые приводит Янькова, были ему, конечно, известны. Вместе со стихом "У ночи много звезд прелестных" —