Настоящих друзей у Злочева не было. Однако признавать этот факт вслух никто не спешил.
Ферван ждал, испытующе на нас поглядывая.
Первым не выдержал простодушный Ходеманн.
— Разве Злочев имел друзья? — спросил он, пожав плечами.
Стоило прозвучать фразе Ходеманна, как мне стало горько и больно. Правда это была, но… но не та, которую следует сообщать врагу. Если русский офицер находится в плену в обществе других русских офицеров — он должен автоматически считаться не только их коллегой, не только боевым товарищем, но и другом.
И если лейтенант истекал кровью у меня на руках, значит…
— Как это не было? — возмутился я. — Я со Злочевым дружил! Но никаких подарков мне не надо!
— Не надо? Хорошо. — Ферван кивнул. — В любом случае, Александр, попрошу вас на пару слов.
Не дожидаясь моего ответа, Ферван повернулся и вышел из барака.
Я помедлил.
— Идите, Саша, — кивнул каперанг Гладкий. — Я думаю, нет оснований игнорировать приглашение старшего по званию.
И я вышел.
На улице было еще совсем темно. Ферван ждал меня, удалившись от барака шагов на десять.
— Почему-то я не сомневался, Александр, что назоветесь именно вы. — Он улыбнулся. — Я рад.
— А я — нет, — неучтиво буркнул я. — Честно говоря, не могу даже представить себе, зачем вам понадобился.
— Вы ведь, наверное, догадываетесь, что лейтенант Злочев фактически погиб в бою?
— Догадываюсь.
— Так вот: я считаю, что, если ваш друг пал от руки врага, вы имеете право знать, кем был этот враг.
— Пожалуй… да, — сказал я уже более приязненно. Фервану нельзя было отказать в благородстве, чего уж там…
— А один раз увидеть лучше, чем сто раз услышать, ведь так? — Пехлеван улыбнулся.
— Так.
— Ну и отлично. Я предлагаю вам совершить небольшую вертолетную прогулку. С начальством лагеря я утряс все формальности, у майора Шапура принципиальных возражений нет. А у вас?
«А что мне терять?» — подумал я.
Вылетали еще затемно. Ферван лично занял пилотское кресло, а меня посадил рядом с собой, на рабочее место оператора-наблюдателя.
В центральный отсек залезли четыре егеря — эскорт. Не знаю, чего Ферван опасался больше — моего побега или вынужденной посадки на враждебной территории. Думаю, как и всякий предусмотрительный профессионал войны, — всего сразу и нападения всадников Апокалипсиса в придачу.
Хотя снаружи вертолет не производил впечатления суперсовременной машины, звукоизоляция оказалась на высоте. Мы с Ферваном могли спокойно разговаривать, не прибегая к услугам шлемофонов.
Собственно, шлемы мы вообще сняли — на борту вертолета было жарковато. Ферван принялся горячо извиняться передо мной по этому чепуховому поводу. Дескать, машина только что прошла капитальную модернизацию, а новый климат-контроль не настраивается, хоть плачь! Вы уж не обессудьте, Александр! Такая она, эта техника!