Была ли это обычная понедельничная хандра, или он просто старел, и намного быстрее, чем ожидал этого? Прошло всего семь лет с тех пор, как Мерфи оставил Корнеллский университет и перевез жену и грудного ребенка из Итаки в Вашингтон, чтобы устроиться на работу в HACA. Он припомнил, что в то время носил бороду, а его одиннадцатилетний «вольво» до сих пор щеголяет облупившейся наклейкой с изображением «Благодарных мертвецов», оставшейся от одной из поездок, которые они с Донной совершали в студенческие годы. Кажется, это было сотни лет назад; он уже давно сбрил бороду, а старенький преданный «вольво» пошел в счет покупки «форда», который каждые три месяца исправно выходил из строя, и на нем не было привычного изображения «Мертвецов». Вот и все, что осталось от Мерфи, — утомленный и малооплачиваемый государственный чиновник, ничем не выделяющийся среди десятков других пассажиров метро.
Он надеялся только на то, что, когда закончится этот день, у него все еще останется работа.
В тот момент, когда Мерфи в десятый раз проверял часы, поезд начал замедлять ход. Спустя некоторое время показалась следующая станция. Стремительно пролетая мимо бизнесменов в пальто, студентов в теплых парках и потрепанных бродяг, поезд постепенно остановился у платформы.
— «Площадь Инфанты». Пересадка на все направления. Двери открываются слева.
В который раз Мерфи стало любопытно, записан ли этот голос на пленку.
Он натянул перчатки, взял в руки портфель и влился в очередь пассажиров, зашаркавших из вагона. Очутившись на перроне, Мерфи ускорил шаг; застегивая парку, прошел к выходу через турникет, затем, миновав компостер, протолкнулся к эскалатору, ведущему на E-стрит. Приглушенный свет зимнего солнца обхватывал случайные хлопья снега, падающие в шахту эскалатора; Мерфи натянул капюшон, прячась от резких порывов ветра, и старался не обращать внимания на бездомных, выпрашивающих мелочь у входа в метро.
Два квартала, отделяющих площадь Инфанты от места работы, Мерфи преодолел практически бегом. Здание штаб-квартиры HACA, высокое восьмиэтажное сооружение из стекла, было так же безлико, как и любое другое федеральное учреждение. Но по крайней мере оно не носило черт параноидного постапокалиптического стиля правительственных зданий, возведенных в конце шестидесятых — начале семидесятых годов, когда архитекторы, состоящие на государственной службе, очевидно, ожидая гражданских мятежей, исключили из проектов окна первого этажа и сократили количество входных дверей.
Порывшись в кармане пиджака, Мерфи извлек служебный пропуск и продемонстрировал его охраннику, затем устремился к ближайшему лифту в тот момент, когда двери уже начали закрываться. Он бросил взгляд на часы; как раз одна минута девятого. Забежать в кабинет не оставалось времени; Мерфи протиснулся через других пассажиров и хлопнул по кнопке восьмого этажа.