— Скорей, — говорит Арина. — Как горько!
У тёти Нади уже полная ладонь, капли сверху скатываются. Она подставила Арине.
Вдруг папа тёти Надину руку толкнул. Всё вылилось.
— Эту воду нельзя, — говорит папа.
— Как? Почему?
— Эту воду человеку нельзя пить, — говорит папа. — Чистая соль.
У нас в пустыне пресных родников нет, как тётя Надя не понимает. Мы недаром с собой воду возим. А тут вся вода солёная. Только животные могут пить. А человек от такой воды заболеет.
Папа из фляжки нам дал.
Вот это вода! Тёплая. Пресная. От неё уж не заболеешь.
— Хватит, — говорит папа. — За работу!
Я скорей лопату схватил. Надо работать, пока жары нет. Мы все, конечно, в трусах. Арина давно сняла сарафан. Тётя Надя брюки засучила. Жары нет, конечно, но тени ведь тоже нет. А без тени всё равно жарко. Но терпеть пока можно.
Мы родник чистим.
Работы тут много. Всю стенку нужно очистить, чтобы блестела. Тогда каплям лезть легче. Они такие чистые будут, и всем пить приятно. Животным тоже неинтересно в грязи толкаться!
Я по стенке бью лопатой. И дядя Володя бьёт. Дядя Мурад тоже бьёт. Арина прямо колотит.
Но стенка же каменная! Это гора! Тут долго бить надо.
Мы бьём.
У меня уже плечи болят. Это здоровая боль, говорит папа. Просто работа физическая, к ней привыкнуть надо. Привыкну, и плечи пройдут.
У Арины спина болит. Но Арина дело не бросит! Что значит спина, если нужно чистить родник? Мы его так очистим: будет как новенький. Вода прямо фонтаном забьёт. Кулики прилетят на тонких ногах. Будут пить и полоскать горло чистой водой.
Вот как мы работаем.
Папа грязь лопатой выкидывает из родника. Он босиком. Ноги у него чёрные, будто папа в чёрных носках. Такая красивая грязь. Блестит.
Боря грязь в сторону уносит, ведром. У него живот чёрный. Блестит.
Тётя Надя скребёт ручеёк.
— Ой, — говорит тётя Надя, — лопата сломалась!
Она сильно нажала и сломала ручку. Тут тёте Наде нельзя помочь. У нас запасных лопат нет, каждая на счету.
Тётя Надя сидит теперь и страдает:
— Я хочу работать! Дайте мне хоть какую-нибудь лопату. Хоть маленькую!
Кто ей даст? Все хотят работать. У всех плечи болят, но это ерунда.
— Может, кое-кого уже к машине отправить? — говорит дядя Володя.
— Я тоже подумал, — говорит дядя Мурад. — Уже сильное солнце.
Кого, интересно, они могут отправить? Только тётю Надю, она без лопаты.
Папа посмотрел вверх, говорит:
— Н-да, солнце. Оно сегодня задаст. А машина, если не ошибаюсь, на самом пекле стоит. Боря, ты кузов брезентом накрыл?
— Кузов? — спрашивает Боря (пока ещё Боря сообразит). — А-а, кузов! Нет, Алексей Никитич, забыл. Не накрыл, кажется.