– Ты здорово танцуешь, – прошептал он первое, что пришло в голову.
– Спасибо.
– Потрясающе. Видел подобное только по телевизору на разных конкурсах…
– Гран-при. – Женщина задумчиво улыбнулась. – Когда-то я принимала в них участие.
– В самом деле?!
– Даже занимала места. Не первые, но и не последние… – Неожиданно в голосе вновь послышалась легкая горечь. – А потом вышла замуж…
Ее губы шевелились совсем близко. Огненная волна, прокатившись от корней волос, ударила в пах.
– Что ты сказал тому парню?
– Какому?
– Тому, которого оттолкнул. Что ты ему сказал?
– Что ты – моя женщина…
Его руки предательски задрожали. Не сдержавшись, он скользнул губами от виска вниз, по хрупкой белой шее. Надежда отстранилась, проговорив неубедительно:
– Не надо…
– Почему?
Она молча глядела вбок.
Вот и вся недолга.
«Знай свое место, бой»…
Мальчик-сопровождающий. С чего ты решил, что можешь рассчитывать на большее?
Бессильная злость сдавила горло.
– Отойдем, – сказал он. – Я перекурю.
– Ребята! Улыбочку! – вдруг выкрикнул кто-то.
Вспышка. Надежда вздрогнула, моментально вскинув ладонь, защищаясь от нацеленного объектива.
Паренек в красной бейсболке, перевернутой козырьком на затылок, помахал вылезшим из «поляроида» снимком.
– Не желаете фото на память? Всего четыре доллара!
– Немедленно выкупи! – меняясь в лице, вскрикнула Надежда.
– Давай сюда. – Алекс протянул парню деньги, забрал снимок.
– Отдай, – сказала Надежда.
– Пожалуйста, оставь мне на память, – попросил Алекс. – Обещаю, что никто не увидит.
– Иногда курортный роман может перевернуть жизнь! – Блеснув зубами, фотограф хлопнул Алекса по плечу и смешался с толпой.
– Что он сказал? – обеспокоенно спросила Надежда.
– Что ты очень красивая. – Алексу было неприятно видеть ее такой.
– Пожалуйста, – настойчиво повторила она. – Дай мне фотографию. Ее надо уничтожить.
– Чего ты боишься? – уязвленно усмехнулся Алекс. – Что этот компромат обойдет утренние газеты? При всем уважении к господину Кузнецову, он, кажется, не президент, а ты не первая леди.
– Ты прав… – Щеки женщины окрасились легким румянцем. – Небольшой приступ паранойи.
– Так я могу оставить фото?
– Ну ладно… – Смущенно улыбнувшись, она неуверенно и зябко передернула узкими плечиками. – Если тебе хочется…
– Пойдем прогуляемся. – Алекс похлопал себя по карманам. – Я сигареты в бардачке оставил.
Они подошли к машине, когда Алекс услышал за спиной:
– Эй, ты!
К ним приближались двое. Тот, что пытался пригласить Надежду, и другой, с еще более мерзкой физиономией и приклеенной к губе сигареткой. Не крутые. Так, шваль обкуренная. Ему, выросшему в бедном квартале Бельдиби, приходилось драться часто и много. Но их было двое, а он один, с женщиной, хрупкой и беззащитной.