Вот и сейчас новости о прачечной принес именно Лёд, — он умудрился и на её пепелище побывать, и в суд забежать.
— Соль передай, — попросил Град Рассвета. — Нам бы еще две недели продержаться… Корабль придет, дело завершим — и денег побольше станет.
— Что-то слабо верится, — буркнула я, перехватывая солонку на полпути. — А мне сегодня на первоочередные расходы нужно. Одних простыней сколько надо восстановить. Не дашь денег — не получишь соли.
— Душенька, да когда ж я тебе не давал? — попытался хитростью отобрать солонку Град.
— Всегда! — отрезала я, пряча солонку под стол. — Или расписывайся в моей зачетке за практику — и я домой, или денег давай.
— А может из лавочных? — робко спросил у Профессора Град, жуя недосоленное мясо.
— Ну конечно, голубчик, — рассеянно подтвердил Профессор, быстро уничтожавший с помощью хлебной корочки подливку на общем блюде, пока никто не смотрел в его сторону. — Что? Из лавочных? Нет, не получится. В этот раз выручка маленькая. Пряности почти кончились, вот корабль придёт, — тогда денежки и потекут. Лучше из зазаклинательских.
— С ума сошли? — мягко спросил главу представительства Рассвет, подняв голову от тарелки. — В этом месяце всего два вызова было. Я ещё даже бумагу не купил, — скоро мы официальные ответы на носовых платках писать будем. Накрахмаленных.
— А шиш тебе «на накрахмаленных платках»! — взвилась я. — В прачечной за крахмаление дерут, то есть драли, раз она сгорела, втридорога. А у нас свой крахмал тоже весь вышел. Значит так. Или каждый выделяет по равной сумме, или ужина не получите.
Все напугались и деньги нашлись.
Профессор, вычистивший корочкой блюдо до блеска, просиял и, вручая мне тощий кошель, напутствовал:
— Купи себе леденцов на сдачу, душа моя. Да не задерживайся, чтобы до темноты успеть.
Одна из особенностей Отстойника — после того, как стемнеет, все предпочитают сидеть дома за семью запорами. Дураков ходить по тёмным улицам особо не найдешь. И никто не говорит, почему так.
Так принято.
* * *
В городке только и говорили про вчерашний пожар.
На взгляд постороннего человека в Отстойнике царила сонная тишь и безлюдье, но свой понимал, что сегодня всё так и бурлит — просто надо знать места этого бурления.
Достаточно было обойти лавочки, встретить там пару-тройку других покупателей — и все новости Ойкумены были как на ладони.
Кроме того, что сгорела прачечная и из столицы пришёл очередной указ о борьбе со взятками на местах, к нам прибыло новое пополнение в гарнизон и поднялись цены на муку и масло. И на крахмал тоже. Все шептались, что это из-за указа про взятки.