Остальные молча наблюдали, как линия разреза окрасилась алым. Бурлящая кровь ручейками потекла на каменный пол зала.
Из рук англичанина выпал меч и с грохотом ударился о камни. Колби упал на колени. При резком движении из смертельной раны выпали кишки. Колби схватился за живот, пытаясь вправить внутренности. Но ничего не получалось. Он упал на бок и медленно, собрав оставшиеся силы, перевалился на спину.
– По крайней мере умираю я с честью, и это больше, чем я заслуживаю, – выдавил он, но тут же закашлялся, и из уголка губ поползла кровавая струйка. Веки сами собой опустились, дыхание стало затрудненным и хриплым.
Король опустил оружие. Тишину в зале нарушали только тихие стоны умирающего и испуганное подвывание шлюхи. Эллен продолжала стоять в кругу мужчин, наблюдая, как жизнь утекает из сэра Роджера Колби. И как ни странно, ничего не чувствовала. Ни облегчения, которого ожидала. Ни удовлетворения. Ни грусти. Словно она была здесь посторонней. Словно ее совершенно не интересовало происходящее.
Но тут вперед вышел Дункан Армстронг и опустился на колени перед умирающим англичанином.
– Скажи, – спросил он так громко, что его было слышно в дальних уголках зала, – ты поимел мою жену?
Эллен охнула, побледнев от неожиданности и шока. Англичанин последним усилием воли заставил себя открыть глаза и смело встретил яростный взгляд лэрда Даффдура.
– Нет, – твердо ответил он, собравшись с духом. – Стыдно признаться, но чертова ведьма перехитрила меня.
Он чуть повернул голову, чтобы снова увидеть Эллен. На губах играла издевательская улыбка, так хорошо ей знакомая. Во взгляде стыла привычная жестокость.
– Так ведь, мадам?
Но тут его тело свело судорогой, голова бессильно упала набок, а глаза закрылись навсегда.
Теперь в зале воцарилось мертвенное молчание. Лэрд Даффдура встал и шагнул к Эллен.
– Жена… – пробормотал он.
– Не смей обращаться ко мне! – дрожащим от ярости голосом бросила Эллен. – Как ты посмел публично позорить меня, Дункан Армстронг?! Я рассказала тебе все, что было за время моей жизни в плену. Ты утверждал, что верил мне, но, как выяснилось, подозревал в неверности? Сомневался? Как я могу простить тебя за такое?!
– Он должен был спросить, моя красотка, – вмешался король, – как любой мужчина на его месте.
Но Эллен, подбоченившись, круто развернулась и набросилась на Якова Стюарта:
– Нет, не должен был! Повторяю, я рассказала все, что со мной случилось, пока я жила под кровом Колби! Но с того момента как Йен Джонстон отравил его своей гнусной мерзостью, заронив сомнения в душе моего мужа, мы не знали покоя. Оказалось, что посторонний человек, чужак, с репутацией предателя и изменника, убивший собственную жену, губивший детей в ее чреве, заслуживает большего доверия, чем я, жена Дункана Армстронга, никем и никогда не уличенная во лжи! А вы, милорд Армстронг! Разве я когда-нибудь допрашивала вас, сколько и каких женщин вы поимели до свадьбы? Разве я не была девственницей до нашей брачной ночи? Разве дала вам причину подозревать, что была неверна вам? Разве допытывалась, трахнули вы эту маленькую тварь или побрезговали, опасаясь оказаться одним из десятков вам подобных?!