Эллен подняла голову, взглянула на мужа влажными глазами и снова стала лизать, проводя дорожку от живота до горла. Язык пощекотал его соски. Не успел Дункан опомниться, как она больно их прикусила и, оседлав его, вобрала в свое жаркое лоно и стала объезжать, сначала медленно, потом все быстрее. И вскрикнула, когда, он смял ее груди, оставляя синяки на белоснежной плоти. Насладившись игрой, он стиснул ее попку и стал ласкать. Так же внезапно, как она овладела им, он слегка поднялся, схватил Эллен за талию и, уложив на спину, поднял ее ноги себе на плечи и стал вонзаться в тесное лоно. Безжалостно. Резко. Глубоко.
Она, словно в забытьи, яростно царапала его, тихо причитая и время от времени вскрикивая. Голова Эллен кружилась, а воздуха не хватало. Он уносил ее выше и выше, пока она не ослабела от невероятного наслаждения, захлестнувшего ее.
– Дункан! – всхлипнула она, но он не ответил.
Приоткрыв глаза, она уставилась в его лицо, сосредоточенное, свирепое, почти яростное. Искаженное страстью.
Откуда-то изнутри поднялась дрожь. Эллен ощутила эту дрожь более остро, чем когда-либо. Она вдруг поняла, что умирает, но почему-то ей было, все равно. В тот момент, когда она скользила в блаженную тьму, Дункан коротко вскрикнул, и краем угасающего сознания Эллен почувствовала, как его соки наполняют ее, чтобы создать новую жизнь.
Когда Эллен наконец снова пришла в себя, оказалось, что муж держит ее в объятиях. Оба они были совершенно нагие и укрыты пуховым одеялом. Слегка повернув голову, она увидела лежавшие на полу сапоги.
– Ты проснулся? – тихо спросила она и услышала его смешок.
– Я ждал, пока ты придешь в себя.
– Разве я спала? – смущенно спросила Эллен.
– Ты потеряла сознание, когда мы достигли пика вместе, милая, – пояснил он.
Эллен опустила глаза, не зная, стоит ли смущаться. Они с самого начала страстно отдавались друг другу, но впервые любили с таким пылом.
Она невольно покраснела:
– Мне нравится, когда ты такая дерзкая, – прошептал он. – И с каждым разом становишься все смелее.
В его веселом голосе отчетливо звучали гордые нотки.
– Просто я истосковалась по тебе, – попыталась она оправдаться.
Муж снова усмехнулся.
– Сегодня ночью мы сделали еще одно дитя, – сообщил он.
– Знаю! – счастливо ответила она.
– Никогда больше не ссорься со мной так яростно, жена, – попросил Дункан.
– Никогда не давай мне повода, муженек, – отпарировала Эллен, прижимаясь к нему. – Но может, мой гнев внезапно превратился в страсть? Не находишь? Я люблю тебя всем сердцем, Дункан Армстронг.
– А я тебя. Но эта страсть должна всегда кипеть в тебе, даже если я ничем тебя не прогневаю, Эллен Макартур. Не думал я, что на свете возможно подобное наслаждение. А теперь спи, дорогая жена. Прежде чем настанет рассвет, я захочу еще раз погрузиться в твою сладость и насладиться нашей страстью.