— А как к этому относились местные жители?
— Хрен их знает, местных никто не трогал.
— А кого трогали? — спросил мальчик.
— Обычно они сами приходили. Приходили и начинали расспрашивать о невинно убиенных. Кого, мол, здесь убивали, да почему… Обычно им сначала объясняли, а потом самих. Слушай, я могу тебе показать ту пещеру. Хочешь?
— Конечно! — воскликнул обрадованный парнишка.
Они пришли минут через пять. Вход был завлекательно широк, а дальше был надо было спуститься вниз и свернуть налево.
— Пошли, пошли, — старик подтолкнул гостя к пещере.
В окрестной траве лесник нашарил факел. Достал из кармана штанов зажигалку, чиркнул.
Через пятьдесят шагов они стояли напротив ниши. Старик обошел вокруг мальчика, заливая светом пещерную тишину, — теперь тот падал из пяти точек, где вздрагивал зажженый огонь.
— Вот алтарь, вот богиня, — показал он.
Алтарь был вырублен из массивного камня, а изображение богини, ловко исполненное на деревянном щите, висело чуть слева.
— Она красивая, — сказал мальчик.
— Стерва всегда была того… сексуальной, — засмеялся дед. — К тому же она богиня, а не хухры-мухры. Чего гляделками лупаешь? Не смотри на нее слишком долго. Не зли луну. Один балбес, помнится, так засмотрелся, что захотел переспать со Стервой. И что ты думаешь? В лунную ночь свернул себе шею. На нее не положено так любоваться, это не девка тебе. Здесь поклоняться надо.
— А зачем?
Старик снова захихикал.
— Не задавай смешные вопросы, — попросил он.
Мальчик молчал и пристально смотрел на алтарь.
— Вот в эту ямку стекала кровь, — пенсионер оказался толковым экскурсоводом. — А в углу обычно горел особый огонь. Можно даже его зажечь, чтоб ты лучше себе представил.
В самодельной печурке весело заплясало пламя, питаясь припасенными ветками.
— А чем он особый?
— Да не знаю, чем, — вздохнул дед. — Просто его так принято называть. Веками так говорили, а почему — хрен поймешь. Может быть, он волшебный.
— Ну понятно, — сказал мальчик.
— А делалось все вот этим ножом, — старик выставил перед ним лезвие, с которым сидел над тушкою зайца. — Это старый нож, но с последнего раза хорошо сохранился.
После короткого молчания мальчик спросил:
— А когда был последний раз?
— Я точно не помню, — ответил лесник. — Но года два-то уже прошло.
— А зачем их все-таки убивали?
— Видишь ли, это продлевает жизнь. Ну чего лыбишься? Я и сам сначала не верил, а потом оказалось: вот те на, действительно продлевает.
— И сколько ж вам лет?
— Да восемьсот стукнуло при Андропове, — рассмеялся он. — А дальше сбился.
— Тогда все понятно, — сказал мальчик.